[Душа человека и ее границы, вообще достигнутый до сих пор объем внутреннего опыта человека, высота, глубина и даль этого опыта, вся прежняя история души и ее еще не исчерпанные возможности - вот охотничье угодье, предназначенное для прирожденного психолога и любителя «большой охоты». Но как часто приходится ему восклицать в отчаянии: «я один здесь! ах, только один! а кругом этот огромный девственный лес!»

... [Душа,] убегающая от себя самой и широкими кругами себя догоняющая...

Философ: это человек, который постоянно переживает необыкновенные вещи, видит, слышит, подозревает их, надеется на них, грезит о них; которого его собственные мысли поражают как бы извне, как бы сверху и снизу, как привычные для него события и грозовые удары; который, быть может, сам представляет собою грозовую тучу, чреватую новыми молниями; это роковой человек, постоянно окруженный громом, грохотом и треском и всякими жутями. Философ: ах, существо, которое часто бежит от самого себя, часто боится себя, - но которое слишком любопытно для того, чтобы постоянно снова не «приходить в себя», не возвращаться к самому себе.

Народ, который ещё верит в самого себя, имеет также и своего собственного Бога. В нём он чтит условия, благодаря которым он поднялся, - свои добродетели. Его самоудовлетворённость, его чувство власти отражается для него в существе, которое можно за это благодарить. Кто богат - хочет давать; гордый народ нуждается в божестве, чтобы жертвовать... Религия при таких предпосылках является выражением благодарности. Народ, благодарный за своё существование, нуждается для выражения этой благодарности в божестве.

Почти два тысячелетия - и ни одного нового божества!

Всё это, теперь, понято, и объясняет "величайшую пользу политеизма" и "новое “бесконечное”", - в одном существе (Ариадне ("человек есть ещё не установившийся животный тип")) может сосуществовать множество божеств ("модус"/"институт"/"сверхчеловек"/"теория" и т.д.): этим человек (и государство!) обеспечивают себе богатство "субличностей" (говоря языком современности), т.е. типов, в одном существе (и именно на почве концепции вечного возвращения обеспечивается их совместимость, политеизм).
"Дионис против Распятого", - значит: все боги рассмеялись и, раскачиваясь на своих тронах, восклицали: "Не в том ли и божественность, что существуют боги, но нет никакого Бога?" (значит, война против монотеизма (который возник разве что в 18 веке, но даже и без этого, философского...)). Не "Рим" (или Рим) важен (не возрождение древнего Рима или Эллады), а отсутствие веры в наличие только одного божества (и наличие политеизма: "Мы должны превзойти и греков!"). Дискурс не захватывается Дионисом, он (дискурс) остаётся свободным для всяческих проявлений воли, стремления к власти. В том числе, - и для сотворения новых богов (что, как пример, являет собой: Дионис, - с философской точки зрения (а с поэтической, конечно, примерами являются Гесиод, Гомер и Архилох)). (Что не обязательно предполагает демократию... не обязательно и отменяет, - демократию (постольку, поскольку один δῆμος отличен от иного).)
Политеизм [становления,] вечного возвращения против монотонотеистской стагнации в ценностях (или, другими словами: der Wille zur Macht).]

[И всё всё-таки указывает на то, что Заратустра "рождается" по ту сторону добра и зла (от избытка, заметьте: "Анти-Христ" включает в себя упоминание двух произведений: "По ту сторону добра и зла" и "К генеалогии морали", - с поправкой на EH можно сделать вывод, что во всех четырёх упомянутых произведениях философствует "князь тьмы и избытка", Дионис) и благодаря la gaya scienza (которая, сама, произрастает из утренней зари, а именно, das stille Lachen ("В великом молчании."))).]

>>1531
[... и, само собой, 295 афоризм JGB своим окончанием прямо указывает и на серию книг более ранних - "Человеческое, слишком человеческое" (что объясняет, где с автором разговаривал бог (дух (всё дело в именах)) "Дионис". (Не говоря уже и о книге-жертвоприношении?)]

[Учитывая, что Ницше не различает философию и религию (он не заинтересован в различиях между религией и философией, т.к. они фундаментально, - один и тот же дискурс), то становятся ясна и критика "жрецов" и "теологов", - т.е., конкретного типа философов. По результату, критика "Анти-Христ" направлена только против конкретной разновидности теологизации философского разума, - а против всех остальных она никак не направлена (и, например, импонирует книге Ману и исламу, сколько бы сам Ницше их не критиковал, в окончательном варианте он выбрал сторону и Ману, и ислама, т.е. конкретного вида построения суждений (не отрицающего жизнь и мир)).]

[И даже против буддизма (религии нигилизма) Ницше не высказывается столь "яростно" (и в буддизме есть польза, жизнеутверждающая). В чём же дело?
Ответ даётся в афоризме A-9: Этому инстинкту теолога объявляю я войну: всюду находил я следы его. - т.е. инстинкту сознательного защитника отрицания жизни: Поскольку простирается влияние теологов, постольку извращается оценка, - необходимо подмениваются понятия “истинный” и “ложный”: что более всего вредит жизни, то здесь называется “истинным”; что её возвышает, поднимает, утверждает, оправдывает и доставляет ей торжество, то называется “ложным”. Если случается, что теологи, путём воздействия на “совесть” государей (или народов), протягивают руку к власти, то мы не сомневаемся, что собственно каждый раз тут происходит: воля к концу, нигилистическая воля волит власти...* ]

>>1532
["где с автором разговаривал бог" - и где автор сделал то же самое, но более человечно.]

>>1534
[(т.е. проблема в христианской воле к власти: Здесь остается открытой возможность, что не человечество в упадке, а только паразитический класс людей, священников, которые благодаря морали долгались до звания определителей его ценностей, которые угадали в христианской морали свое средство к власти… (и если буддизм, вдруг обнаружит ту же самую степень лжи, - то она оказывается тем самым на стороне сугубо мироотрицающей религии, - христианства.))]

>>1536
[Вероятно, Ницше и хочет показать, и доказать, конкретно, - что логика христианства предполагает мессианизм, проселитизм, "захват мира", волю к власти и как конец, итог, - "Судный День", отрицание любой другой власти (включая самое становление, жизнь, - на уровне философского высказывания (следовательно, и тогда, безумие ["порча"] это христианство)).]

[Учитывая, что концепция вечного возвращения является и критикой Аристотеля (некого "основания" для современного мира, мереологии политики), а не только Платона или Канта, - достаточно и вышесказанного.]

О, эти греки! они умели-таки жить! Для этого нужно храбро оставаться у поверхности, у складок, у кожи, поклоняться иллюзии, верить в формы, звуки, слова, в весь Олимп иллюзии! Эти греки были поверхностными – от глубины… И не возвращаемся ли мы именно к этому, мы, сорвиголовы духа, взобравшиеся на самую высокую и самую опасную вершину современной мысли и оглядевшиеся оттуда, посмотревшие оттуда вниз? Не являемся ли мы именно в этом – греками? По клон ни ка ми форм, звуков, слов? Именно поэтому – художниками?..