(оставьте это поле пустым)
Пароль (чтобы удалить пост или файл)

1519   [Ответ]  
17512639621350.jpg   (24Кб, 500x500)   Показана уменьшенная копия, оригинал по клику.
24
>> 1520  
Проблема теперь заключается не в том, как построить земной рай, а в том, как жить в этом раю.


1473   [Ответ]  
17507843377250.jpg   (78Кб, 1026x491)   Показана уменьшенная копия, оригинал по клику.
78
[Вечность] = [Необходимость] = [Real] (Лакан; "non-thetic")
("Das Ewig-Weibliche" = "Das Nothwendig-Weibliche" = "Das Ewig-Männlichen" = "Das Nothwendig-Männlichen" ("... ein Ewig- und Nothwendig-Weibliches ..."; NB: "... aber du weisst es ja: was Alle hassen, was allein ich liebe, dass du ewig bist! dass du nothwendig bist!" ("Schild der Nothwendigkeit! Ewiger Bildwerke Tafel!": possibly: "Rangordnung" (or "Πολιτεία"? could this be ...))))

"2. Le théorisme a un ennemi, qu’il identifi e sous le chef du crétinisme: c’est la grande théorie des crétins au sens de la méthode d’élucidation et de consumation tant de la pensée des crétins (leur vision du monde et le Principe où celle-ci se fonde) que de leur grande procession. Mais le théorisme a aussi des alliés, par quoi dans sa lutte contre le crétinisme il n’est pas absolument seul contre tous: il y a les théoristes, il y a les grappes innombrables des crétins (dé)voués aux Affaires, empiriques ou transcendantales, et englués dans le semblant, l’ambiguïté résolue et l’équivoque permanente, et puis il y a tous ceux qui, d’une manière ou d’une autre, ne traitent pas Platon en chien crevé."
— πρόσϑε Πλάτων ὄπιϑέν τε Πλάτων μέσση τε Χίμαιρα.
Aber, wie gesagt, das ist Interpretation, nicht Text; und es könnte Jemand kommen, der, mit der entgegengesetzten Absicht und Interpretationskunst, aus der gleichen Natur und im Hinblick auf die gleichen Erscheinungen, gerade die tyrannisch-rücksichtenlose und unerbittliche Durchsetzung von Machtansprüchen herauszulesen verstünde, — ein Interpret, der die Ausnahmslosigkeit und Unbedingtheit in allem „Willen zur Macht“ dermaassen euch vor Augen stellte, dass fast jedes Wort und selbst das Wort „Tyrannei“ schliesslich unbrauchbar oder schon als schwächende und mildernde Metapher — als zu menschlich — erschiene; und der dennoch damit endete, das Gleiche von dieser Welt zu behaupten, was ihr behauptet, nämlich dass sie einen „nothwendigen“ und „berechenbaren“ Verlauf habe, aber nicht, weil Gesetze in ihr herrschen, sondern weil absolut die Gesetze fehlen, und jede Macht in jedem Augenblicke ihre letzte Consequenz zieht. Gesetzt, dass auch dies nur Interpretation ist — und ihr werdet eifrig genug sein, dies einzuwenden? — nun, um so besser. ("Denn man muss diesen Thatbestand erst interpretiren: an sich steht er da dumm in alle Ewigkeit, wie jedes „Ding an sich“.", где "ewige" = проявляемое в каждом времени ("безвременное", как и вечно возвращающееся, а не только рекуррентное), т.е. подлежащее закону A = A на основании эстетическом согласно FW-341 (отрицание аристотелевской A = A, установление эстетической (согласно началу MA, по логике дополняющее первую главу JGB, и уточняющее введение модуса времени в логику диалектики Ницше (без этого понимание его диалектики невозможно, т.е. начиная с MA Ницше описывает логику собственного суждения, т.е. "способности суждения" („sensus assoupire“.....)))))
Schild der Nothwendigkeit!
Höchstes Gestirn des Seins!
— das kein Wunsch erreicht,
das kein Nein befleckt,
ewiges Ja des Sein’s,
ewig bin ich dein Ja:
denn ich liebe dich, oh Ewigkeit! — —

["чистый источник" из Za-II," Vom Gesindel": "Oh Himmel über mir, du Reiner! Tiefer! Du Licht-Abgrund! ...", т.е.: "„Von Ohngefähr“ — das ist der älteste Adel der Welt, den gab ich allen Dingen zurück, ich erlöste sie von der Knechtschaft unter dem Zwecke.", contingency в действии "amor fati" акцептируется совместно с necessity, где chance/Zufäll ("coincidence") воспринимается как chance и учитывается как chance, а не нечто иное: "Heut strecke ich die Hand aus nach den Locken des Zufalls, klug genug, den Zufall einem Kinde gleich zu führen, zu überlisten.", и не исключается ("принимается", "не отрицается") из суждения]

In summa summarum: Ницше platonisiert как философ необходимости, т.е.: Вечности.

Denn alle Dinge sind getauft am Borne der Ewigkeit und jenseits von Gut und Böse; Gut und Böse selber aber sind nur Zwischenschatten und feuchte Trübsale und Zieh-Wolken.
Пропущено 40 постов. Нажмите ответ, чтобы посмотреть.
>> 1514  
>>1513
[Now the man knew his wife Eve, and she conceived and bore Cain, saying, “I have produced a man with the help of the Lord.” Next she bore his brother Abel. Now Abel was a keeper of sheep, and Cain a tiller of the ground. In the course of time Cain brought to the Lord an offering of the fruit of the ground, and Abel for his part brought of the firstlings of his flock, their fat portions. And the Lord had regard for Abel and his offering, but for Cain and his offering he had no regard. So Cain was very angry, and his countenance fell. The Lord said to Cain, “Why are you angry, and why has your countenance fallen? If you do well, will you not be accepted? And if you do not do well, sin is lurking at the door; its desire is for you, but you must master it.”
Cain said to his brother Abel, “Let us go out to the field.” And when they were in the field, Cain rose up against his brother Abel and killed him. Then the Lord said to Cain, “Where is your brother Abel?” He said, “I do not know; am I my brother’s keeper?” And the Lord said, “What have you done? Listen, your brother’s blood is crying out to me from the ground! And now you are cursed from the ground, which has opened its mouth to receive your brother’s blood from your hand. When you till the ground, it will no longer yield to you its strength; you will be a fugitive and a wanderer on the earth.” Cain said to the Lord, “My punishment is greater than I can bear! Today you have driven me away from the soil, and I shall be hidden from your face; I shall be a fugitive and a wanderer on the earth, and anyone who meets me may kill me.” Then the Lord said to him, “Not so! Whoever kills Cain will suffer a sevenfold vengeance.” And the Lord put a mark on Cain, so that no one who came upon him would kill him. Then Cain went away from the presence of the Lord and [finally] settled in the land of Nod, east of Eden.
]
>> 1515  
>>1514
[(2 Samuel 13:1-14:33)
Like father, like son.
]
>> 1516  
["Пасхалка" для тех, кто читает по-немецки (кроме того, что "Wiederkunft" очевидно, означает также "Wiederkunft" и Христа, т.е. имеется в виду и (и даже больше) этот "Wiederkunft", а не хайдеггеровский или гераклитовский "Wiederkehr"): A, ZGM, и Za-IV начинаются... с "—". Это "—" значит, что книга - есть продолжение, дополнение (lisez: Ксенофонт, "после этого...") к предыдущему труду. Соответственно (и особенно, поэтому!), Za-IV - это не отдельный труд, ZGM - это дополнение к JGB ("органону"), а Der Anti-Christ не читается без Ecce Homo, точно так же, как Der Fall Wagner не читается без Götzen-Dämmerung. Необходимо и достаточно сделать вывод, что EH и A составляют диаду переоценки всех ценностей, в совокупности, а не по отдельности (а DFW и GD есть "подготовка" (как заявлено автором) к переоценке, как и DD есть либо интерлюдия (подобно "Мессинским идиллиям"), либо дополнение к EH; и это всё при том что мнения Заратустры, по заявлению Ницше, Ницше-философу не принадлежат, они являются собственностью Заратустры[-философа]). (Соответственно, окончание A есть указание на EH, и EH есть окончательная, воплощённая, "переоценка всех ценностей" (вкупе с указанием на A в конце труда, эта структура образует "самокатящееся колесо" и "самые независимые книги" (независимые потому, что они происходят "из бытия", из себялюбия (как это указывается в предисловии к А))). При этом, предварительная структура финального труда "Воля к власти" была Ницше забракована как неудовлетворительная, как более тираническая, кретинистская, менее насыщенная тонкостью, точностью, диалектической необходимостью и следованием "глубокой Consequenz" (нюансам). EH и A, следовательно, и составляют настоящую, ницшевскую "Волю к власти" (а не сборник Кёзелица, на который ориентировался Хайдеггер), когда как ASZ и JGB+ZGM образуют иную диаду не менее критически важных трудов (в которых более подробно и глубоко рассматриваются явления, описываемые в финальных трудах). "Закон против христианства", при этом, следует прежде всего понимать в смысле "законов" Руссо, которые, как он описывал, пишутся для законодателей ("брахманов" из законов Ману) и зачастую держатся в секрете.)

Таким образом, труды MA есть труды предварительные, "освобождения духа", труды M, IaM, и FW также относятся к периоду "просвещения" (ассоциированного с Вольтером сначала, а затем "Prinz Vogelfrei", "уголовником" (outlaw, а не просто фигурой, подобной Руссо); с MA и по FW - это труды "свободного ума/духа"), труды Za и JGB/ZGM - это труды имморалиста, и наконец, труды позднего периода - это заключительные труды "переоценки всех ценностей", "ученика философа Диониса" ("скорее сатира", как однажды Сократа обозвали "сатиром") и учителя "вечного возвращения" (когда как Заратустра - это учитель учения о сверхчеловеке, но не о "вечном возвращении"). И EH вместе с A и (предварительными DD) образует финал философской работы Ницше: новый тип человека, анти-христа (но не анти-Иисуса).

"Всё остальное" — следует из этого.]
>> 1517  
>>1516
[Siehe, das ist der Tarantel Höhle! Willst du sie selber sehn? Hier hängt ihr Netz: rühre daran, dass es erzittert.
Da kommt sie willig: willkommen, Tarantel! Schwarz sitzt auf deinem Rücken dein Dreieck und Wahrzeichen; und ich weiss auch, was in deiner Seele sitzt.
Rache sitzt in deiner Seele: wohin du beissest, da wächst schwarzer Schorf; mit Rache macht dein Gift die Seele drehend!
Also rede ich zu euch im Gleichniss, die ihr die Seelen drehend macht, ihr Prediger der Gleichheit! Taranteln seid ihr mir und versteckte Rachsüchtige!
Aber ich will eure Verstecke schon an’s Licht bringen: darum lache ich euch in’s Antlitz mein Gelächter der Höhe.
Darum reisse ich an eurem Netze, dass eure Wuth euch aus eurer Lügen-Höhle locke, und eure Rache hervorspringe hinter eurem Wort „Gerechtigkeit.“
Denn dass der Mensch erlöst werde von der Rache: das ist mir die Brücke zur höchsten Hoffnung und ein Regenbogen nach langen Unwettern.
Aber anders wollen es freilich die Taranteln. „Das gerade heisse uns Gerechtigkeit, dass die Welt voll werde von den Unwettern unsrer Rache“ — also reden sie mit einander.
„Rache wollen wir üben und Beschimpfung an Allen, die uns nicht gleich sind“ — so geloben sich die Tarantel-Herzen.
Und „Wille zur Gleichheit“ — das selber soll fürderhin der Name für Tugend werden; und gegen Alles, was Macht hat, wollen wir unser Geschrei erheben!“
Ihr Prediger der Gleichheit, der Tyrannen-Wahnsinn der Ohnmacht schreit also aus euch nach „Gleichheit“: eure heimlichsten Tyrannen-Gelüste vermummen sich also in Tugend-Worte!
Vergrämter Dünkel, verhaltener Neid, vielleicht eurer Väter Dünkel und Neid: aus euch bricht’s als Flamme heraus und Wahnsinn der Rache.
Was der Vater schwieg, das kommt im Sohne zum Reden; und oft fand ich den Sohn als des Vaters entblösstes Geheimniss.
Den Begeisterten gleichen sie: aber nicht das Herz ist es, was sie begeistert, — sondern die Rache. Und wenn sie fein und kalt werden, ist’s nicht der Geist, sondern der Neid, der sie fein und kalt macht.
Ihre Eifersucht führt sie auch auf der Denker Pfade; und diess ist das Merkmal ihrer Eifersucht — immer gehn sie zu weit: dass ihre Müdigkeit sich zuletzt noch auf Schnee schlafen legen muss.
Aus jeder ihrer Klagen tönt Rache, in jedem ihrer Lobsprüche ist ein Wehethun; und Richter-sein scheint ihnen Seligkeit.
Also aber rathe ich euch, meine Freunde: misstraut Allen, in welchen der Trieb, zu strafen, mächtig ist!
Das ist Volk schlechter Art und Abkunft; aus ihren Gesichtern blickt der Henker und der Spürhund.
Misstraut allen Denen, die viel von ihrer Gerechtigkeit reden! Wahrlich, ihren Seelen fehlt es nicht nur an Honig.
Und wenn sie sich selber „die Guten und Gerechten“ nennen, so vergesst nicht, dass ihnen zum Pharisäer Nichts fehlt als — Macht!
Meine Freunde, ich will nicht vermischt und verwechselt werden.
Es giebt Solche, die predigen meine Lehre vom Leben: und zugleich sind sie Prediger der Gleichheit und Taranteln.
Dass sie dem Leben zu Willen reden, ob sie gleich in ihrer Höhle sitzen, diese Gift-Spinnen, und abgekehrt vom Leben: das macht, sie wollen damit wehethun.
Solchen wollen sie damit wehethun, die jetzt die Macht haben: denn bei diesen ist noch die Predigt vom Tode am besten zu Hause.
Wäre es anders, so würden die Taranteln anders lehren: und gerade sie waren ehemals die besten Welt-Verleumder und Ketzer-Brenner.
Mit diesen Predigern der Gleichheit will ich nicht vermischt und verwechselt sein. Denn so redet mir die Gerechtigkeit: „die Menschen sind nicht gleich.“
Und sie sollen es auch nicht werden! Was wäre denn meine Liebe zum Übermenschen, wenn ich anders spräche?
Auf tausend Brücken und Stegen sollen sie sich drängen zur Zukunft, und immer mehr Krieg und Ungleichheit soll zwischen sie gesetzt sein: so lässt mich meine grosse Liebe reden!
Erfinder von Bildern und Gespenstern sollen sie werden in ihren Feindschaften, und mit ihren Bildern und Gespenstern sollen sie noch gegeneinander den höchsten Kampf kämpfen!
Gut und Böse, und Reich und Arm, und Hoch und Gering, und alle Namen der Werthe: Waffen sollen es sein und klirrende Merkmale davon, dass das Leben sich immer wieder selber überwinden muss!
In die Höhe will es sich bauen mit Pfeilern und Stufen, das Leben selber: in weite Fernen will es blicken und hinaus nach seligen Schönheiten, — darum braucht es Höhe!
Und weil es Höhe braucht, braucht es Stufen und Widerspruch der Stufen und Steigenden! Steigen will das Leben und steigend sich überwinden.
Und seht mir doch, meine Freunde! Hier, wo der Tarantel Höhle ist, heben sich eines alten Tempels Trümmer aufwärts, — seht mir doch mit erleuchteten Augen hin!
Wahrlich, wer hier einst seine Gedanken in Stein nach Oben thürmte, um das Geheimniss alles Lebens wusste er gleich dem Weisesten!
Dass Kampf und Ungleiches auch noch in der Schönheit sei und Krieg um Macht und Übermacht: das lehrt er uns hier im deutlichsten Gleichniss.
Wie sich göttlich hier Gewölbe und Bogen brechen, im Ringkampfe: wie mit Licht und Schatten sie wider einander streben, die göttlich-Strebenden —
Also sicher und schön lasst uns auch Feinde sein, meine Freunde! Göttlich wollen wir wider einander streben! —
Wehe! Da biss mich selber die Tarantel, meine alte Feindin! Göttlich sicher und schön biss sie mich in den Finger!
„Strafe muss sein und Gerechtigkeit — so denkt sie: nicht umsonst soll er hier der Feindschaft zu Ehren Lieder singen!“
Ja, sie hat sich gerächt! Und wehe! nun wird sie mit Rache auch noch meine Seele drehend machen!
Dass ich mich aber nicht drehe, meine Freunde, bindet mich fest hier an diese Säule! Lieber noch Säulen-Heiliger will ich sein, als Wirbel der Rachsucht!
Wahrlich, kein Dreh- und Wirbelwind ist Zarathustra; und wenn er ein Tänzer ist, nimmermehr doch ein Tarantel-Tänzer! —
Also sprach Zarathustra.
]
>> 1518  
["Должно быть только то, что не может не существовать", — как формула, означает выбор действий ("действием" может быть и эмоция, и речевой акт, а не только физический), всё равно ограниченный тем, что Лакан называет "законом Отца", а именно, поведенческой схемой, задаваемой "именем Отца" (выше: "like father, like son" (не является ли "Адам" зеркальным отражением своего создателя? не является ли гнев "Господа" гневом, прежде всего, на отражение "Господа" в людях, а не на самих людей (т.е. на "себя")?)). Именно эта составляющая также называется чем-то "естественным", "природным" (однако несложно увидеть в этом социальную составляющую, а также иные), потому, что оно и в том (психоаналитическом и философском), и другом (естественно-научном) случае оказывается по определению неизменимым. Изменение этой составляющей означает смерть [идеи или субъекта] (подобно изменению "природы" стула, после таких изменений "стул" перестаёт быть "стулом" (либо в смысле "платоническом", либо в смысле необходимом, либо в смысле сугубо конкретном (как конкретный стул)) и становится чем-то иным). Вкупе с проблемой objectivity illusion (а не только blind brain theory), это потенциально, на философском уровне, означает принципиальную невозможность устанавливать договор (установления "платонического" (либо христианского) мира; следствие: геноциды; версия Ницше: вместо общественного договора - (своего рода) сверхчеловек либо группа "хозяев земли" (версия Гоббса: "Левиафан")). Учитывая, что поведенческая схема ограничена поведением родителей (сколько бы их ни было, родителей или опекунов: вопрос в структуре символического в психике) и в силу особенностей формирования homo sapiens изменению не подлежит, вопрос о достижении формулы "Протея" (Rundgesang) в одном человеке разрешимым не является (в силу неизменимости положений задаваемых "именем Отца" (в смысле нейронаук: mirror neurons); но является разрешимым в человеческом роде, т.е. в смысле философской космологии (это указывает на возможное содержание понятия "сверхчеловек": только "своего рода сверхчеловек" (по отношению к остальным, транс-исторически), не иначе)), вопрос о достижении договора, мира, в силу "не поддающегося обучению элементу" (Ницше не просто так указывает в этом афоризме на проблему "мужчины и женщины" (т.е. это так же связано с поведенческой схемой, задаваемой "законом Отца")), в мире становления не разрешим (пример: дело митиленян; то, какие инструменты выбирают первосвященники христиан для установления состояния "мир" только доказывает это положение, а не опровергает). Постольку, поскольку достижение мирного состояния требует изменения "Самости" (тел).
И будучи ограниченным схемами (в смысле психоанализа, философии или нейронаук - это не важно, так как они все исследуют один и тот же объект, "Самость"), поведение становится неизбежным и неизменимым ("необходимым": для чего нет могущества изменить/"исправить"). Эта неизменность "ядра" поведения (а не его внешней оболочки, которую (в большей степени, чем "внутреннюю") исследует Платон) также обозначается "зрелостью". Но это же означает что зрелым быть вредно для мира, из чего необходимым образом следует философия "cute" вещей, инфантилизации населения (позднего взросления), и прочих мер, поощряющих "незакостенение" "имени Отца" (которое в символической структуре замещает собой "государство", или церковь, или, как в эпоху Просвещения, учителя, врачи и юристы) настолько долго, насколько это вообще может быть (формула "адаптации": "должно быть только то, что не может не существовать ["вечно"/]долговременно"; сюда же включена формула "детей Божьих", как формула инфантилизации прихожан церковью и установления их зависимости от церкви ("Заратустра": "Теперь я велю вам потерять меня и найти себя; и только когда вы все отречетесь от меня, я вернусь к вам…")). Или, другими словами, нигилизма (decadence есть следствие преобладания нигилистских ценностей): отрицания тех или иных составляющих бытия, действительности, попытки их устранения без их признания (в смысле amor fati и GD, "Moral als Widernatur"-6). "Was ist gut? — Alles, was das Gefühl der Macht, den Willen zur Macht, die Macht selbst im Menschen erhöht. Was ist schlecht? — Alles, was aus der Schwäche stammt." — как таковое, только описывает естественный порядок вещей в мире, а не желательный (здесь нет предписания, это позиция имморализма; именно поэтому заключительные фразы о христианстве и "zu Grunde gehn" не несут оттенка аморальности потому что они описывают "положение дел" в бытии и мире как они есть, как они были (что не имеет отношения к неспособности читателя эти строки воспринять без негодования (формула для явления ressentiment))). Следовательно, необходима война (даже в случае христианства: война насмерть против зла), но война, имеющая другой смысл (физическая война есть мера крайняя и показатель бессилия, не-аристократической-силы): смысл внутренней войны, достигающей напряжения и разрешения (Гегель: "синтез") в новые формы смыслов, которые, тем не менее, своим основанием всё равно имеют т.н. "имя Отца" (и закон, и схемы, им породимые, т.е. реальным отцом, а не только символическим). После чего они (формы (lisez: Платон)) выполняются на практике. Тогда и только тогда (iff) "бытие" обнаруживает свой смысл (в смысле хайдеггеровском, человек-как-защитник-бытия и "стоящий в просвете"), состояние иначе ("мир") является состоянием смерти (либо медленной смерти, выживания), а не жизни (из чего следует, что философия это практика раскрытия "бытийности" (Dasein), "приведения бытия в мир" (в "мир" в смысле Греле, т.е. финистер - это первая точка соприкосновения с "бытийностью" (Иисус из Назарета: в том числе, как "финистер"))). Тогда, хотя бы на время (теория "циклов" Фукидида), обнаруживается возможность установления платоновского "мира", "равновесия" (согласованности форм, "идей"). И из этого же следует, что "мир" (например, в смысле инфантилизации, "детскости", "об-добрения") может быть крайне опасен как (философски) для бытия, так и для жизни (что, впрочем, не означает, что обязательно все "не должны быть 'как дети [Божьи]'"). (Предполагается, что всё остальное, - есть декаданс и нигилизм (декаданс есть следствие нигилизма, отрицания действительности-как-она-есть (где в "как есть" "ничто" включительно)).)
Проблематичен Платон. Проблематичен Сократ. Проблематичен и "Заратустра", и Ницше. Достаточных оснований для установления состояния "мир" нет ни в одной из религиозных, государственных или научных организаций. Должно быть, это и есть действительное положение и состояние объекта "мир" [бытия-в-мире].
Всё остальное, - следует из вышесказанного.]


1449   [Ответ]  
17499164706440.png   (25Кб, 483x521)   Показана уменьшенная копия, оригинал по клику.
25
Was ein Philosoph ist, das ist deshalb schlecht zu lernen, weil es nicht zu lehren ist.

INCIPIT ZARATHUSTRA.
INCIPIT PHILOSOPHIA.
Пропущено 18 постов. Нажмите ответ, чтобы посмотреть.
>> 1468  
[ABANDONED.]
>> 1469  
Einen letzten Zug zum Bilde des freigeisterischen Philosophen bringt Stendhal bei, den ich um des deutschen Geschmacks willen nicht unterlassen will zu unterstreichen: — denn er geht wider den deutschen Geschmack. „Pour être bon philosophe“, sagt dieser letzte grosse Psycholog, „il faut être sec, clair, sans illusion. Un banquier, qui a fait fortune, a une partie du caractère requis pour faire des découvertes en philosophie, c’est-à-dire pour voir clair dans ce qui est.“

... Diese Münze, mit der
alle Welt bezahlt,
Ruhm —,
mit Handschuhen fasse ich diese Münze an,
mit Ekel trete ich sie unter mich.
Wer will bezahlt sein?
Die Käuflichen…
Wer feil steht, greift
mit fetten Händen
nach diesem Allerwelts-Blechklingklang Ruhm!
Willst du sie kaufen?
sie sind Alle käuflich.
Aber biete Viel!
klingle mit vollem Beutel!
— du stärkst sie sonst,
du stärkst sonst ihre Tugend
Sie sind Alle tugendhaft.
Ruhm und Tugend — das reimt sich.
So lange die Welt lebt,
zahlt sie Tugend-Geplapper
mit Ruhm-Geklapper —,
die Welt lebt von diesem Lärm…
Vor allen Tugendhaften
will ich schuldig sein,
schuldig heissen mit jeder grossen Schuld!
Vor allen Ruhms-Schalltrichtern
wird mein Ehrgeiz zum Wurm —,
unter Solchen gelüstet’s mich,
der Niedrigste zu sein…
Diese Münze, mit der
alle Welt bezahlt,
Ruhm —,
mit Handschuhen fasse ich diese Münze an,
mit Ekel trete ich sie unter mich...

... denn ich liebe dich, oh Ewigkeit! — —
>> 1470  
>>1469
["[Faith/]Desire makes blessed: therefore it is true", — [faith/]desire makes blessed: consequently it lies..... [(and the same applies to the process of knowledge acquisition! for it too often is impossible to tell the difference between it and "love", "making love", of what is the "reason" why it is called φιλοσοφία...)]
(From A-50 to A-58 included, read as: put "desire" instead of "faith" (and vice versa), put "happiness" (or "utopia", or "dystopia") instead of "Christianity" or "the Church", put "[narcotic] stupor" instead of "blessedness" ("bliss", "not needing to do anything at all" (instead of a state of highest point of being active, not passively "happy")), put "death" instead of "redemption", put "suicide" instead of "salvation" (there is no un-happiness without the being, therefore it is evil, therefore the world is necessarily — a "madhouse"... (see also ("Nur Narr! Nur Dichter!"): Za-III, "Vom Vorübergehen.")). (The desire of what is truly transient (and is never lasting (possibly eternal, e.g.: an institution ("ein neuer übermenschlicher, den Menschen hebender Begriff"; M, "Der Werth im Glauben an übermenschliche Leidenschaften" and G, "Kritik der Modernität"))) is all about of chasing "devil's" "seductions", or ghosts (e.g.: the ghost of Nietzsche's father as an "angel", which is a sign of something that is not angelic, but cadaverous, instead (was it a sort of a "prototype" of a "Holy Ghost"? this is probably true, as it goes in line with G. Fornari's book)), instead of what is real, eternal, true, necessary, and "in itself", is, and can be defined as, — "love", or "kindness", or whatever it is and that does pertain to true humanity, un-nihilistic, in full. (Thus, a freedom from ressentiment is a first condition of an ability to see things "sec, clair, sans illusion". "Nihilist und Idealist: das reimt sich, das reimt sich nicht bloss…")))]
>> 1471  
>>1470
[... Wenn ich dem Meere hold bin und Allem, was Meeres-Art ist, und am holdesten noch, wenn es mir zornig widerspricht:
Wenn jene suchende Lust in mir ist, die nach Unentdecktem die Segel treibt, wenn eine Seefahrer-Lust in meiner Lust ist:
Wenn je mein Frohlocken rief: „die Küste schwand, — nun fiel mir die letzte Kette ab —
— das Grenzenlose braust um mich, weit hinaus glänzt mir Raum und Zeit, wohlan! wohlauf! altes Herz!“ —
Oh wie sollte ich nicht nach der Ewigkeit brünstig sein und nach dem hochzeitlichen Ring der Ringe, — dem Ring der Wiederkunft?
Nie noch fand ich das Weib, von dem ich Kinder mochte, es sei denn dieses Weib, das ich liebe: denn ich liebe dich, oh Ewigkeit!
Denn ich liebe dich, oh Ewigkeit! — —
]
>> 1472  
Aber was liegt daran!


1434   [Ответ]  
17489699717620.png   (5Кб, 225x225)   Показана уменьшенная копия, оригинал по клику.
5
— Umwerthung aller Werthe. —

Der Antichrist. [Friedrich Nietzsche. [auch: Griechisch-Römisches Reich]]
Versuch einer Kritik des Christenthums.

Der freie Geist. [Prinz Vogelfrei. [auch: Aristophanes]]
Kritik der Philosophie als einer nihilistischen Bewegung.

Der Immoralist. [Niccolo Machiavelli. [auch: Thukydides]]
Kritik der verhängnissvollsten Art von Unwissenheit, der Moral.

Dionysos philosophos. [Zarathustra. [auch: Alexander]]
Philosophie der ewigen Wiederkunft.

[These types, "noch ein mal", as condensed and purified of any... politically aggravated opinion...

The Non-Christian [Post-Christian]. [Quo Vadis, Domine?]
The Immoralist. [There are no moral phenomena, only a moral interpretation of phenomena..... (Wenn der Entschluss einmal gefasst ist, das Ohr auch für den besten Gegengrund zu schliessen: Zeichen des starken Charakters. Also ein gelegentlicher Wille zur Dummheit.)]
The Free Spirit. [Thoughts are feelings, and feelings — are — thoughts. [Dem Werden den Charakter des Seins aufzuprägen — das ist der höchste Wille zur Macht. Zwiefache Fälschung, von den Sinnen her und vom Geiste her, um eine Welt des Seienden zu erhalten, des Verharrenden, Gleichwerthigen usw. Daß Alles wiederkehrt, ist die extremste Annäherung einer Welt des Werdens an die des Seins: Gipfel der Betrachtung. ...]]
The Eternalist. [... Oh wie sollte ich nicht nach der Ewigkeit brünstig sein und nach dem hochzeitlichen Ring der Ringe, — dem Ring der Wiederkunft! Nie noch fand ich das Weib, von dem ich Kinder mochte, es sei denn dieses Weib, das ich liebe: denn ich liebe dich, oh Ewigkeit! Denn ich liebe dich, oh Ewigkeit!]

In sum: philosophy of eternal return (or: of immoralism, of eternalism; "Der Anti-Christ" is the "summa summarum" of the whole of Nietzsche's philosophy, written in the same meaning and style as he perceived Thucydides and Machiavelli, i.e. in the meaning and definition of "power" and "efficacy", as they were implicitly defined in "Il principe" and "The history of Peloponessian war", considering the fact, that in the end "Götzen-Dämmerung", which in Nachlass was meant to be named as the book (of "Revaluation of all values") "Der Immoralist", Nietzsche put these two authors together and practically put them in opposition to Plato (as a "cure from Plato [and idealism]") — this and only this explains fully of *how "The Anti-Christ" is to be read and understood, if Nietzsche is not understood incorrectly, i.e. as a derridian-like "postmodern" aberration, which he is absolutely not and doesn't even belong to that class of philosophers (for this line of academic critique, consult "The Barren Epistemology of Jacques Derrida: A Critique of Deconstruction from a Nietzschean Perspective"), thus labeling him as "postmodern thinker" is a critical error in judgment, "an sich").]

Die Welt ist tief,
Und tiefer als der Tag gedacht.
Tief ist ihr Weh —,
Lust — tiefer noch als Herzeleid:
Weh spricht: Vergeh!
Doch alle Lust will Ewigkeit —,
— will tiefe, tiefe Ewigkeit!
Пропущено 9 постов. Нажмите ответ, чтобы посмотреть.
>> 1444  
[— — —]
>> 1445  
17497064962290.png   (11Кб, 512x512)   Показана уменьшенная копия, оригинал по клику.
11
— Of seeing world as it is. [Ueber Wahrheit und Lüge im aussermoralischen Sinne.] —

"Error" = Nothingness.
"Qualia" = Appearance.
"Truth" = Being/Dasein. [Every man, animal, or a construct, or anything "in itself", — is a "solitary sailor" (in itself; speaking metaphorically). Meaning the "herd instinct" is also a recipe for being swayed into error, into mistaken opinion. (Senses, as they are thoughts, too, and vice versa, are the first and foremost source of "what is", i.e. of our own being. From which follows that a "construct" that is called "society" is a sum of different parts of Being, in "themselves".)] (NB: conviction is the worst enemy of a truth, or the truth. Convictions can be true but nevertheless leading into nothing, i.e. a mistaken truth-sentences regarding to so-called "context", or to the orientation in the "sea", in the "ocean", i.e. in the Being. Also... considering the fact that Being includes Nothing in it's "Self" (or self), it is easy to surmise that the "non-Being" is Nothing, and it is entirely logical that the non-Being is also a part of the Being (literally belonging to Being as a negation of Being and non-extractable from the linguistic structure of the definition [of "non-Being"] itself), as far as it takes all that is, including nothingness in it's "self"...)
"Power" = adaptability, changeability ("Proteus-Natur", e.g. Borgia, "tropische Mensch"), becoming, "non-monotonotheism" (as "monotonotheism" pertains to philosophy being a slave of words and symbols, while thoughts and feelings have exactly that "protean" nature all-too-ready to be put in use, immediately). ["Adaptable" as not only reactive, or passive, but as an actively "reactive", e.g. "proactive", which means the act, the deed, always comes first, even in a so-called "reaction", the latter, again, being linguistically un-extractable "in itself" without it's "counterpart" (action, or an act). All of this — with regards and oriented as per the Being. Changeability, in this sense, without the loss of ability ("virtu", "moraline-free", i.e. power) to act, is what defines the human "in itself", i.e. the homo natura. (An example: a buddhist, an arhat, always changes and goes with the so-called flow of "what is" (tathāgata), but this changing which is so-called "non-doing", "wu-wei", is in itself impossible without an act, the "non-doing" is already a doing in "itself" (in a word, not a being). Thus, the act always precedes the so-called metaphorical "swimming" or "immersing" oneself, as it is impossible without being active and proactive: "der erlösende Mensch der grossen Liebe und Verachtung, der schöpferische Geist, den seine drängende Kraft aus allem Abseits und Jenseits immer wieder wegtreibt, dessen Einsamkeit vom Volke missverstanden wird, wie als ob sie eine Flucht vor der Wirklichkeit sei" (which once again proves the difference between a figure like this, and a so-called "solitary sailor" as per original meaning, i.e. a saint).)]
"God" = a command ("Gott ist eine faustgrobe Antwort, eine Undelicatesse gegen uns Denker —, im Grunde sogar bloss ein faustgrobes Verbot an uns: ihr sollt nicht denken!…"). [As something that contains "the Law", it is a total structure of all that has a conditioning power to altercate reality into only thing that conforms with "the Law", not the other way around. From what it does follow that a people is always and can't be nothing other than an extension of their own god, i.e. of their own being, of laws of their conservation as a type or a "species" (speaking metaphorically), of society and so on, but a god doesn't always pertain to be truthful in terms of being oriented by the Being, as it can easily be oriented by the non-Being, by Nothing. From what it does again follow that a man has to be an extension of the Being itself first (a "Mitternacht-Leier", "die Mitternacht-Seele"), and an extension of a God - only after (if even, for he doesn't have to be so by the necessity of what is; it is also easy to see that a priest is the one who usurps the right to speak to and fro Being, a right to "holy lie", of things in which a human can't decide what is truth and what is not a truth (but then, a priest did decide that already... doesn't that contradict the priest's statement? obviously, it does, logically, and then?.. what follows from this?), i.e. the knowledge, the philosophy and so on, — to reclaim this right is to be truthful qua Being and to ensure the capacity for own survivability, own power, mastery not "over Being", but as mastery "with Being", "as Being", which in "itself", at first, a freedom to speak, and then, a freedom to act (as the "instinct of freedom" is just an expression of the will to power; psychoanalysis (and, possibly, a self-analysis?) being a perfect expression of absolute freedom to speak, freely associate ("free association principle" as "radical psychoanalysis") as one sees fit without any restriction or distraction, i.e. the full expression of one own's Being)). (If we conflate "Being" and "God", this won't make any sensible meaning, as Being will lose the meaning of commandment, allowing free adaptability without any so-called "love" or "punishment", i.e. losing the property of a law, and simply becoming a description that doesn't do anything at all, doesn't act, just exists, as [God's] being, with the utmost stupidity ("das Eselsfest"). But the reader is free to do as they want....)]
"Life" = a process. [Static being (Sein) is excluded in favor of becoming (Dasein) as the entity of a first rank, and becomes an entity of a second rank.]
>> 1446  
>>1445
In itself, what follows below: an exploration of a human's ability to freely associate, with the great precision as per Being itself and not per what is "the Truth" as an edifice of a non-living statue (of not what was and is decided to be true by followers of Plato, of Buddha, of Christ, or anyone else). Which doesn't mean this flow can't be "vivisected" and changed freely, as per laws for thinking qua Being as being truthful, even by it's owner or anyone...
See fit to do so as per your own.

The Eternalist.
>> 1447  
Alles Vergängliche
Ist nur ein Gleichnis;
Das Unzulängliche,
Hier wird's Ereignis;
Das Unbeschreibliche,
Hier ist's getan;
Das Ewig-Weibliche
Zieht uns hinan.
>> 1448  
[ Ah, you preach patience with earthly things? It is this earthly thing that has too much patience with you, you blasphemers!
Truly, that Hebrew whom the preachers of a slow death honor died too soon: and for many since then, his premature death has been a disaster.
He still knew only tears and the melancholy of the Hebrew, along with the hatred of the good and the righteous — the Hebrew Jesus: then the longing for death overcame him.
If only he had stayed in the desert, far from the good and the righteous! Perhaps he would have learned to live and love the earth — and laughter too!
Believe me, my brothers! He died too soon; he himself would have recanted his teachings had he lived to my age! He was noble enough to recant!
But he was still immature. The youth loves immaturely, and he also hates man and earth immaturely. His mind and spiritual wings are still bound and heavy.
But there is more child in the man than in the youth, and less melancholy: he understands life and death better.
Free to die and free in death, a holy naysayer when there is no longer time to say yes: thus he understands life and death.
That your death be no blasphemy against man and earth, my friends: this I ask from the honey of your soul.
In your death, your spirit and your virtue shall still glow, like a sunset around the earth: or else, death will have been a bad choice for you.
So I myself will die, so that you, friends, may love the earth more for my sake; and I will return to the earth, so that I may find peace in her who bore me.
Truly, Zarathustra had a goal, he threw his ball: now you, friends, are the heirs of my goal, to you I throw the golden ball.


— It is possible that beneath the holy fable and disguise of [Nietzsche's /] Jesus' life lies one of the most painful cases of the martyrdom of the knowledge of love: the martyrdom of the most innocent and desirous heart, which never had enough of any human love, which demanded love, to be loved, and nothing more, with harshness, with madness, with terrible outbursts against those who denied him love; the story of a poor man, unsatisfied and insatiable in love, who had to invent a hell to send those who would not love him there — and who, finally, having become knowledgeable about human love, had to invent a God who is all love, all capable of loving — who takes pity on human love because it is so miserable, so ignorant! Anyone who feels this way, who knows this way about love — is seeking death ["Only the day after tomorrow belongs to me. Some are born posthumously."]. But why dwell on such painful things? Supposing one doesn't have to... ]


1334   [Ответ]  
17421050990730.jpg   (122Кб, 1280x720)   Показана уменьшенная копия, оригинал по клику.
122
Вся наука, несмотря на свою холодность и независимость от аффектов, всё ещё находится под влиянием языка [см.: MA-11, "Язык как мнимая наука"], и она не избавилась от подкидышей, таких как «субъекты» (атом, например, является таким подкидышем, как и кантовское «вещь в себе»). Что удивительного, если скрытые, едва тлеющие аффекты мести и ненависти используют эту веру для своих целей, и на самом деле, не существует веры, которую они бы поддерживали с большим рвением, чем в ту, что сильному дозволено быть слабым, а хищной птице — овцой: таким образом, они получают право вменять хищной птице её хищничество…

"Воля к власти"/"Der Wille zur Macht": исторический метод, исходя из определения, данного в JGB-13. "Der Wille zur Macht" это способ и метод "переоценки всех ценностей", определения наиболее "к благу ведущих" поступков, действий ("стремлений", т.е. непрерывной череды поступков), согласно методу анализа исторических фактов, а не мистификации ("воля к власти" не может быть понято в смысле мистического повествования, если таковое происходит, - это доказывает неспособность понять предмет и объект исследования и философских высказываний, т.е. нехватку философского образования, некомпетентность сугубо технического плана). ("Я подчеркиваю эту основную точку зрения исторической методики, тем более что она в корне противится господствующему нынче инстинкту и вкусу дня, который охотнее ужился бы еще с абсолютной случайностью и даже с механистической бессмысленностью [ср.: абсурдизм] всего происходящего, нежели с теорией воли власти, разыгрывающейся во всем происходящем.")
"Переоценка всех ценностей": "lisez": историческое познание.
"Вечность / 'Щит необходимости'": историческая точка зрения (не "оптика", а "перспектива"). ("Остережемся думать, что мир создает вечно новое. Нет никаких вечно сущих субстанций; материя – такое же заблуждение, как Бог элеатов.")
"Заратустра" - точка зрения имморалиста, персонаж сугубо вымышленный ("Если ... как не ... вечность!" [7 печатей: всегда "Если...", никогда не "Ибо...", т.е. "Заратустра" - это гипотеза]).
"Мораль": "lisez": "учение об отношениях власти, при которых возникает феномен «жизнь»". (В случае морали т.н. "decadents": "Определение морали: мораль – это идиосинкразия decadents, с задней мыслью отомстить жизни – и с успехом. Я придаю ценность этому определению.")
"Жизнь": "воля к власти": "прежде всего нечто живое хочет проявлять свою силу - сама жизнь есть воля к власти: самосохранение есть только одно из косвенных и многочисленных следствий этого". ("[Природе] чуждо и всякое стремление к самосохранению и вообще всякое стремление; она не ведает также никаких законов. Остережемся утверждать, что в природе существуют законы. Существуют лишь необходимости: здесь нет никого, кто распоряжается, никого, кто повинуется, никого, кто нарушает. Зная, что нет никаких целей, вы знаете также, что нет и никакого случая, ибо только рядом с миром целей слово “случай” вообще имеет смысл. Остережемся говорить, что смерть противопоставлена жизни. Живущее есть лишь род мертвого, и притом весьма редкий род.")
"Сила": т.н. "квантум", т.е. "квант", число, количество: "wo Kraft ist, wird auch die Zahl Meisterin: die hat mehr Kraft". (FW-360, "Два рода причин, которые смешивают"; Za-III, "Von den drei Bösen"; также: "естествоиспытатели поступают не лучше, когда они говорят: "сила двигает, сила причиняет" и тому подобное..." (ZGM-I).)
"Число": MA-11 и MA-19 ("Если Кант говорит: “Разум не черпает своих законов из природы, а предписывает их последней”, то это совершенно верно в отношении понятия природы, которое мы принуждены связывать с ней (природа=мир как представление, т.е. как заблуждение[/видимость]), но которое есть суммирование множества заблуждений разума. – К миру, которые не есть наше представление, совершенно неприменимы законы чисел: последние имеют значение только для человеческого мира.").
"Дионис": "модус" ("сильнее, злее и глубже; а также прекраснее", - исходя из вывода исторического метода "воли к власти" и "переоценки всех ценностей", а также JGB-13 и JGB-36 (последняя задаёт максиму принципа экономии, в силу которого вещи трактуются (исторически) согласно принципу "воли к власти")).
"Исторический метод": MA-1, MA-2, MA-3 - "историческое философствование" (lisez: не в духе Гегеля, а в духе Гёте, естественно-научном, а не мистическом, эзотерическом или метафизическом, моральном, религиозном: полное отсутствие магического мышления и восприятия слов как действительности (как вешей, - как это делают психотики)). ("Философ же видит “инстинкты” в современном человеке и признает, что они принадлежат к неизменным фактам человеческой жизни и в этом смысле образуют даже ключ к пониманию мира вообще: вся телеология построена на том, что о человеке последних четырех тысячелетий говорят как о вечном человеке, к которому все вещи в мире изначально имеют естественное отношение. Однако все возникло; не существует вечных фактов, как не существует абсолютных истин. – Следовательно, отныне необходимо историческое философствование, а вместе с ним и добродетель скромности.")
"Бог умер!" ["Платон умер[/мёртв]!"]: СИ, "Как «истинный мир» наконец стал басней" (критика и Платона, и, следовательно, Гегеля (Гегель выводит представление, совершенно обратное тому, что приведено в "Как «истинный мир» наконец стал басней"), и Шопенгауэра ("Вместе с истинным миром мы упразднили также и кажущийся!"), как следствие, - критика и морали, и религии, и всего остального (JGB и ASZ)).
"Аскетический идеал": см. "Что значит ориентироваться в мышлении. 1786 (Кант И.)". "Аскетический идеал" - это т.н. "goalpost" содержащий в себе либо философское Ничто, либо философское Отрицание. На уровне исторической методики это означает ограничение основного процесса истории с целью его нивелирования (в смысле психиатрическом, ср. с понятием "шизофрения") к одному и тому же поведению. При этом новые формы власти не образуются, основной исторический процесс (по мнению Ницше), процесс "воли к власти" (накопления и выражения силы, в т.ч. вплоть до элементарной т.н. "квантовой") оказывается блокирован другими силами (например, политическими, но этот же эффект может происходить и в сфере экономического, физического, физиологического, социального, искусства и т.п.). Развитие природного процесса (для Ницше "воля к власти" равносильно "жизни" и, следовательно, "природе", homo natura) приостанавливается в целях сохранения рода. ("Аскетический идеал" - это временная мера, в рамках и масштабах истории (СИ, "Проблема Сократа").)
"Homo natura": см. "Выдрессировать животное, смеющее обещать, - не есть ли это как раз та парадоксальная задача, которую поставила себе природа относительно человека? не есть ли это собственно проблема человека?.." и весь второй раздел "К генеалогии морали".
"Действительность" [die Welt]: см. две первые главы "По ту сторону добра и зла", а также "Об истине и лжи во вненравственном смысле" (сокращённо и упрощённо, но не точно: die Ewige Wiederkunft и chaos sive natura).
"Macht"/"Могущество"/"Власть": сугубо философский термин, понимаемый в сугубо философском смысле без отклонений относительно академического толкования этого понятия (т.е. во всех смыслах: теологическом, политическом, экономическом, физическом, социологическом, - везде где этот терм встречается, - возможно философское толкование, выраженное словосочетанием "der Wille zur Macht"), без сакрализации и мистификации смысла этого термина. [Также: основание т.н. "онтологии" (der Ewige Wiederkunft) Ницше, технически необходимое и достаточное для того, чтобы существовал мир (чтобы могло существовать что-либо, и действовать).]
Пропущено 94 постов. Нажмите ответ, чтобы посмотреть.
>> 1429  
https://youtu.be/AJzIT6fQ3OU

Quo Vadis, Domine?..
>> 1430  
[Thoughts are feelings, and feelings — are — thoughts.]
>> 1431  
[Der Wille zur Macht: Lust will aller Dinge Ewigkeit, will tiefe, tiefe Ewigkeit!..

„Die Welt ist tief,
Und tiefer als der Tag gedacht.
Tief ist ihr Weh —,
Lust — tiefer noch als Herzeleid:
Weh spricht: Vergeh!
Doch alle Lust will Ewigkeit —,
— will tiefe, tiefe Ewigkeit!“
]
>> 1432  
[Dictum sapienti sat es.]
>> 1433  
Dionysos, Die sieben Siegel. (Oder: das Ja- und Amen-Lied.)
Oder: die Machtliebe.

The difference between men is in their principle of association. Some men classify objects by color and size and other accidents of appearance; others by intrinsic likeness, or by the relation of cause and effect. The progress of the intellect is to the clearer vision of causes, which neglects surface differences. To the poet, to the philosopher, to the saint, all things are friendly and sacred, all events profitable, all days holy, all men divine. For the eye is fastened on the life, and slights the circumstance. Every chemical substance, every plant, every animal in its growth, teaches the unity of cause, the variety of appearance.

... Ring der Ringe, — dem Ring der Wiederkunft! ... (Oder: Zarathustra’s Rundgesang.)

Thoughts are feelings, and feelings — are — thoughts. [— значит, нет различия между чувствами, эмоциями и мыслями; всё есть часть целого и есть идентичное, внести разрыв между "бытием" и "мышлением", значит, разорвать реальность на два куска (lises: Кант; возможно: Сократ) и разделить неделящееся и неделимое (бытие, Само). (Другими словами: впасть в сон, в ошибку, в заблуждение относительно действительности, всё ещё оставаясь целым, но действующим будто бы это целое не есть что-то целостное...)]

... Denn ich liebe dich, oh Ewigkeit! ...
— die Seele, welche die längste Leiter hat und am tiefsten hinunter kann,
die umfänglichste Seele, welche am weitesten in sich laufen und irren und schweifen kann,
die nothwendigste, welche sich mit Lust in den Zufall stürzt,
die seiende Seele, welche ins Werden, die habende, welche ins Wollen und Verlangen will —
die sich selber fliehende, welche sich selber in weitesten Kreisen einholt,
die weiseste Seele, welcher die Narrheit am süssesten zuredet,
die sich selber liebendste, in der alle Dinge ihr Strömen und Wiederströmen und Ebbe und Fluth haben — —
Aber das ist der Begriff des Dionysos selbst.

[... И вот – я учу вас о Сверхчеловеке: он – это море, где потонет великое презрение ваше. ...
"Океаническая" душа, Okeanos (сама цель Александра, "инкарнации Диониса"), – "валы световых морей", концепций души.
«Не ручей – море должно быть имя ему!» – говорил Людвиг ван Бетховен, имея в виду мастерство гения и уважение перед творчеством композитора Иоганна Себастьяна Баха, а не только перевод его фамилии.

Всякое возвышение типа «человек» было до сих пор - и будет всегда - делом аристократического общества, как общества, которое верит в длинную лестницу рангов и в разноценность людей и которому в — некотором — смысле нужно — ["]рабство["].
... Гений сердца, который научает неловкую и слишком торопкую руку брать медленнее и нежнее; который угадывает скрытое и забытое сокровище, каплю благости и сладостной гениальности под темным толстым льдом и является волшебным жезлом для каждой крупицы золота, издавна погребенной в своей темнице под илом и песком; гений сердца, после соприкосновения с которым каждый уходит от него богаче, но не осыпанный милостями и пораженный неожиданностью, не осчастливленный и подавленный чужими благами, а богаче самим собою, новее для самого себя, чем прежде, раскрывшийся, обвеянный теплым ветром, который подслушал все его тайны, менее уверенный, быть может, более нежный, хрупкий, надломленный, но полный надежд, которым еще нет названья, полный новых желаний и стремлений с их приливами и отливами... Aber das ist der Begriff des Dionysos selbst.
"Die stillsten Worte sind es, welche den Sturm bringen. Gedanken, die mit Taubenfüssen kommen, lenken die Welt. Oh Zarathustra, du sollst gehen als ein Schatten dessen, was kommen muss: so wirst du befehlen und befehlend vorangehen."
]

Олимпийский порок. — Вопреки тому философу, который, как истинный англичанин, стремился дискредитировать смех среди всех мыслящих умов — «смех есть серьезный недостаток человеческой природы, который каждый мыслящий ум будет стремиться преодолеть» (Гоббс), — я бы даже позволил себе ранжировать философов по рангу их смеха — вплоть до тех, кто способен на золотой смех. И если предположить, что боги также философствуют, как уже заставили меня сделать многие выводы, — я не сомневаюсь, что они также умеют смеяться сверхчеловеческим и новым способом — и за счет всех серьезных вещей! Боги любят насмешки: кажется, они не могут удержаться от смеха даже во время священных церемоний.....


1327   [Ответ]  
17414325753200.png   (42Кб, 1120x992)   Показана уменьшенная копия, оригинал по клику.
42
.
Пропущено 1 постов. Нажмите ответ, чтобы посмотреть.
>> 1329  
[ The End. ]
>> 1330  
=)
>> 1331  
— Мы переучились. Мы стали скромнее во всех отношениях. Мы больше не выводим человека из «духа», из «божества», мы поставили его ниже животных. Мы считаем его самым сильным животным, потому что он самый хитрый: следствием этого является его духовность [ср.: СИ, "Анти-Дарвин"]. С другой стороны, мы защищаемся от тщеславия, которое хотело бы снова проявиться здесь: как будто бы человек был великой скрытой причиной эволюции животных! ["Человек", - это посмещище...] Он вовсе не венец творения; всякое существо находится рядом с ним на той же ступени совершенства... И утверждая это, мы все же утверждаем слишком много: человек есть, относительно говоря, самое выродившееся животное, самое больное, самое опасно отклонившееся от своих инстинктов — и, конечно, при всем том, самое интересное! — Что касается животных, то Декарт был первым, кто с достойной восхищения смелостью осмелился рассматривать животное как машину: вся наша физиология стремится доказать это положение. Развивая эту мысль логически, мы также не исключаем и человека, как это делал Декарт: современные понятия о человеке развиваются именно в механическом ["машинном"] направлении [ср.: нейробиология, "нейросемиотика", нейропсихоанализ, социология (Луман; ср.: "человек - это социальное животное"), "кибернетика" (осторожно: каббала (слово-маркер: "сложностность")) и пр.]. В прошлом человеку в качестве приданого высшего порядка была дана «свободная воля»: сегодня мы отняли у него и саму волю, в том смысле, что ее больше нельзя понимать как способность. Старое слово «воля» служит лишь для обозначения результирующей, своего рода индивидуальной реакции, которая необходимо следует за множеством отчасти противоречивых, отчасти гармоничных стимулов: — воля уже не «работает», уже не «движет»… Раньше в сознании человека, в «духе», видели доказательство его высшего происхождения, его божественности; чтобы усовершенствовать человека, ему советовали, подобно черепахе, замкнуть свои чувства в себе, прекратить всякое соприкосновение с земными вещами, сбросить с себя смертную оболочку: тогда останется в нем самое главное — «чистый дух». Мы также более тщательно обдумали это: осознание, «разум», рассматривается нами как симптом относительного несовершенства организма, как попытка, нащупывание, ошибка, как труд, на который без необходимости тратится много нервной энергии, — мы отрицаем, что что-либо может быть сделано совершенно, пока оно остается осознанным. «Чистый дух» — это чистая глупость: если мы исключим нервную систему и чувства, «смертную оболочку», то мы совершим ошибку — и ничего — больше!... —

Не говори больше, – опять отвечали ему звери, – лучше сделай себе лиру, о выздоравливающий, новую лиру!
Согласись же, о Заратустра! Для новых песен нужна и новая лира.
Пением, шумным весельем и новыми песнями исцеляй душу свою, Заратустра: чтобы мог ты нести бремя великой судьбы своей – судьбы, которая никогда еще не выпадала человеку!
Ибо хорошо знают звери твои, о Заратустра, кто ты и кем должен стать: ты – учитель Вечного Возвращения, – вот отныне судьба твоя!
Ты должен первым возвестить это учение – и как же не быть великой судьбе твоей также величайшей опасностью и болезнью!
Вот мы знаем, чему учишь ты: что все вещи вечно возвращаются, а с ними и мы сами, что мы существовали уже несчетное число раз, а с нами – все вещи.
Ты учишь, что есть Великий Год становления, необычайный, величайший год-исполин; подобно песочным часам, должен он обращаться снова и снова, чтобы заново наполняться и снова течь:
– и все эти годы равны самим себе, как в самом великом, так и в самом малом; и сами мы в каждый Великий Год тождественны себе, как в самом великом, так и в самом малом.
И если бы захотел ты теперь умереть, о Заратустра, то знаем мы и то, что стал бы ты тогда говорить себе. Но звери твои просят, чтобы ты пока еще не умирал!
Без трепета, глубоко вздыхая от блаженства, стал бы говорить ты: ибо бремя величайшей тяжести было бы снято с тебя, о терпеливейший!
"Вот я умираю и исчезаю, – таковы были бы слова твои, – и во мгновение ока обращусь в ничто. Души так же смертны, как и тела.
Но связь причин, в которую вплетен я, вновь возвратится и вновь создаст меня! И сам я – одна из причин Вечного Возвращения.
Я возвращаюсь – вместе с этим солнцем, с этой землей, с этими орлом и змеей – не для какой-то новой, или лучшей, или похожей жизни:
– я вечно возвращаюсь к этой же самой жизни как в самом великом, так и в самом малом, чтобы снова учить о Вечном Возвращении всех вещей,
– чтобы вновь сказать слово мое о Великом Полудне земли и человека, чтобы снова возвестить людям о Сверхчеловеке.
Я сказал слово свое и гибну во имя его: так хочет вечный жребий мой – я погибаю как провозвестник!
Настал час, когда гибнущий и идущий к закату своему благословляет сам себя. Так кончается закат Заратустры." — —
>> 1332  
Ну, а теперь научились ли вы песне моей? Разгадали, чего хочет она? Ну что ж! Отлично! О высшие люди, спойте мне теперь круговую песню мою!
Сами спойте теперь ту песню, что зовется "Еще раз!", смысл же ее – "Во веки веков!". Спойте, о высшие люди, круговую песнь Заратустры!..

— О, человек! Внимай!
Что вещает глубокая полночь?
"Я спала,
И от глубокого сна пробудилась:
Мир глубок, –
И глубже, чем думает день.
Глубока боль мира –
И все же радость глубже, нежели скорбь.
Боль говорит: "Прейди!"
Но всякая радость жаждет вечности,
Жаждет глубокой, глубокой вечности!.." —


[Der Wille zur Macht — как предельная модель психики ("internal cognition"), которую невозможно сугубо онтически, да и "метафизически", — "обойти" или "обогнуть". Предел конципирования. ("Должно быть и будет только то, что не может не существовать ["быть"].")
(И Ницше - как философ разума (of mind), — der Psychologist, непревзойдённый и до сих пор... [ведь "гностический материализм", - это и не ответ (на важнейший вопрос для философа), даже и вовсе...])]

— Denn so lange das Leben aufsteigt, ist Glück gleich Instinkt. —
>> 1333  
[И чтобы повторить то, что не дойдёт до людей практически никогда:
— Все вещи крещены в источнике вечности и по ту сторону добра и зла; а добро и зло суть только бегущие тени, влажная печаль, ползущие облака. — ["Мы с тобой оба – вне добра и вне зла, и не творим ни того, ни другого. По ту сторону добра и зла обрели мы остров свой и зеленый луг – мы вдвоем, только я и ты! Поэтому должны мы жить в мире и согласии!"]
или, другими словами: все суждения о истине и лжи покоятся на структуре и организации суждений, о которых мы не можем сказать, истинны они, или ложны (потому что это бы означало неустранимую круговую зависимость), - на суждениях ни злых, ни добрых, по ту сторону добра и зла, по ту сторону истинности и ложности.
Следовательно, разум - это инстинкт, и следовательно,
— Denn so lange das Leben aufsteigt, ist Glück gleich Instinkt. —
и весь мир, пускай "интеллигибельно" понимаемый, есть der Wille zur Macht (практически: между совокупностями суждений, которые "строят мир" ("богами", модусами), — ни истинными, ни ложными, но могущими быть (в т.ч. проверенными) на [философскую] валидность), — и ничего кроме этого...

[ — Антисемит совсем не будет оттого приличнее, что он лжёт по принципу. Священники, которые в таких вещах тоньше и очень хорошо понимают возражение, лежащее в понятии убеждения, т. е. обоснованной, ввиду известных целей, лжи, позаимствовали от евреев благоразумие, подставивши сюда понятие “Бог”, “воля Божья”, “откровение Божье”. Кант со своим категорическим императивом был на том же пути: в этом пункте его разум сделался практическим. - Есть вопросы, в которых человеку не предоставлено решение отосительно истинности их или неистинности: все высшие вопросы, все высшие проблемы ценностей находятся по ту сторону человеческого разума... Коснуться границ разума - вот это прежде всего и есть философия... Для чего дал Бог человеку откровение? Разве Бог сделал что-нибудь лишнее? Человек не может знать сам собою, что есть добро и что зло, поэтому научил его Бог своей воле... Мораль: священник не лжёт, - в тех вещах, о которых говорят священники, нет вопросов об “истинном и ложном”, эти вещи совсем не позволяют лгать. Ибо, чтобы лгать, нужно быть в состоянии решать, что здесь истинно. Но этого как раз человек не может; священник здесь только рупор Бога. Такой жреческий силлогизм не является только еврейским или христианским: право на ложь и на благоразумие “откровения” принадлежит жрецу в его типе, будь то жрецы decadence или жрецы язычества. (Язычники - это все те из относящихся к жизни положительно, для которых Бог служит выражением великого Да по отношению ко всем вещам.) - “Закон”, “воля Божья”, “священная книга”, “боговдохновение” - всё это только слова для обозначения условий, при которых жрец идёт к власти, которыми он поддерживает свою власть - эти понятия лежат в основании всех жреческих организаций, всех жреческих и жреческо-философских проявлений господства. “Святая ложь” обща Конфуцию, книге законов Ману, Магомету, христианской церкви; в ней нет недостатка и у Платона. “Истина здесь” - эти слова, где бы они ни слышались, означают: жрец лжёт. — ]]


1305   [Ответ]  
17413222479320.png   (129Кб, 637x636)   Показана уменьшенная копия, оригинал по клику.
129
— «О, Заратустра! Не щелкай так ужасно своим кнутом! Ты ведь знаешь: шум убивает мысли, — а вот сейчас у меня такие нежные мысли.
Мы с тобой оба — настоящие недобродеи и незлодеятели. По ту сторону добра и зла мы нашли наш остров и наш зелёный луг — только мы вдвоём! Поэтому мы должны быть добры друг к другу!
И даже если мы не любим друг друга по-настоящему, — разве стоит об этом горевать, если мы не любим друг друга по-настоящему?
А что я к тебе добра, даже слишком часто добра, ты знаешь: и причина в том, что я завидую твоей Мудрости. Ах, эта старая безумная дурочка — Мудрость!
Но если твоя Мудрость когда-нибудь тебя покинет, увы! — тогда и моя любовь быстро убежит от тебя.» —

И когда я наедине говорил со своей дикой Мудростью, она сердито сказала мне: «Ты хочешь, ты жаждешь, ты любишь — это единственная причина, по которой ты хвалишь жизнь!»
Я чуть было не ответил ей зло и не сказал своей Мудрости правду; а злее и не ответишь, чем когда скажешь своей Мудрости «правду». Вот как обстоит дело между нами тремя. В глубине души я люблю только Жизнь — и, честно говоря, больше всего тогда, когда я её ненавижу!


NB. Жизнь обманывает "Заратустру", - и в этот раз.

Всякая радость жаждет вечности,
Жаждет глубокой, глубокой вечности!
Пропущено 16 постов. Нажмите ответ, чтобы посмотреть.
>> 1322  
То, что я говорил о жертвах и медовых приношениях, было лишь уловкой моей речи и, поистине, полезной глупостью! Здесь, наверху, я могу говорить более свободно, чем перед отшельническими пещерами и их питомцами.
Жертвовать? Я расточаю то, что мне дано, я, мот с тысячью рук: как могу я еще назвать это жертвой!
А когда я тосковал по меду, я тосковал только по приманке, сладкому желе и соку, которую даже сварливые медведи и странные, сварливые, злые птицы облизывают своими языками:
— для лучшей приманки, необходимой охотникам и рыболовам. Ибо если мир подобен темному лесу со зверьми и саду удовольствий всех диких охотников, то мне он все больше и больше кажется бездонным, изобильным морем,
— морем, полным разноцветных рыб и крабов, о котором мечтали бы даже боги, чтобы стать рыбаками и закидывателями сетей: мир так богат странными вещами, большими и маленькими!
Особенно человеческий мир, человеческое море: — туда я закидываю теперь свою золотую удочку и говорю: разверзнись, человеческая бездна!
Откройся и брось мне свою рыбу и блестящих крабов! Сегодня я использую свою лучшую наживку, чтобы приманить самую странную человеческую рыбу!
— Я бросаю свое счастье во все дали, между восходом, полуднем и закатом, чтобы посмотреть, научатся ли многие люди-рыбы тянуть и извиваться на приманке моего счастья.
Пока, клюнув на мои острые, скрытые крючки, они не поднимутся на мои высоты, самые красочные пескари бездны к самому злобному из всех рыболовов.
Ибо именно этим я и являюсь с самого начала, тянущим, тянущим к себе, воспитывающим, вытягивающим, выпрямляющим, заводчиком и сторонником дисциплины, который недаром однажды сказал себе: «Стань тем, кто ты есть!»
Итак, пусть теперь придут ко мне люди: ибо я все еще жду знаков, что настало время моего заката, и сам я еще не погиб, как должно, среди людей.
Вот почему я жду здесь, хитрый и насмешливый на высоких горах, не нетерпеливый, не терпеливый, но скорее тот, кто забыл и терпение, — потому что он больше не «терпит».
Судьба даёт мне время: неужели она забыла обо мне? Или она сидит в тени за большим камнем и ловит мух?
И поистине, я благодарен ей, моей вечной судьбе, что она не торопит и не давит меня и не жалеет мне времени на шалости и злодейства: так что сегодня я поднялся на эту высокую гору, чтобы порыбачить.
Кто-нибудь когда-нибудь ловил рыбу высоко в горах? И даже если то, что я хочу и делаю здесь, наверху, — безумие: все равно это лучше, чем то, что я стану серьезным там внизу от ожидания и стану зеленым и желтым —
— надутым, хрюкающим гневом от ожидания, священный вой бури с гор, нетерпеливый крик вниз в долины: «Слушайте, или я высеку вас бичом Божьим!»
Не то чтобы я злился на таких людей: они достаточно добры, чтобы заставить меня смеяться! Должно быть, они нетерпеливы, эти большие шумотворцы, которые скажут свое слово сегодня или никогда!
Но я и моя судьба — мы не говорим о сегодняшнем дне, и мы не говорим о никогда: у нас уже есть терпение, время и дополнительное время для разговоров. Ибо он должен прийти однажды и не уйти.
Кто должен прийти однажды и не уйти? Наш великий Хазар, то есть наше великое далекое человеческое царство, тысячелетнее царство Заратустры — —
Насколько большим может быть такое «расстояние»? какое отношение это имеет ко мне! Но это не делает его менее определенным для меня – я твердо стою на этой земле обеими ногами,
— на вечном основании, на твердой первобытной скале, на этой высочайшей, самой твердой первобытной горной цепи, к которой все ветры приходят как к водоразделу, спрашивая где? и откуда? и куда?
Вот, смейся, смейся, моя светлая, вся злоба! С высоких гор брось свой сверкающий насмешливый смех! Привлеки ко мне самую красивую человеческую рыбу своим блеском!
И то, что принадлежит мне во всех морях, мое бытие во мне и для меня во всем, — выуди это мне, принеси это мне: этого я жду, самый злой из всех рыболовов.
Вон, вон, моя удочка! Вперёд, вниз, приманка моего счастья! Капай свою сладчайшую росу, мед моего сердца! Вгрызайся, моя удочка, в чрево всей черной печали!
Вон, вон, мой глаз! О, сколько морей вокруг меня, какое смутное человеческое будущее! А надо мной — какая розово-красная тишина! Какая оглушительная тишина!..*
>> 1323  
Vorausgesetzt, dass die Wahrheit ein Weib ist.
>> 1324  
Для пессимиста: ты всё делаешь правильно.
>> 1325  
– О, кто совершил больше безрассудств, чем милосердные; И что причинило больше страданий, чем безумие сострадательных?
Горе любящим, еще не достигшим той высоты, которая выше сострадания их!
Так сказал мне однажды дьявол: "Даже у Бога есть свой ад – это любовь его к людям".
А недавно я слышал от него: "Бог умер, из-за сострадания своего к людям умер он".
Заратустра. "О сострадательных"


… Этот небольшой трактат — великая декларация войны; а что касается развенчания идолов, то на этот раз это не идолы нашего времени, а вечные идолы, к которым здесь прикасаются молотом, как камертоном, — вообще нет более старых, более убежденных, более надутых идолов… И нет более пустых… Но это не мешает им быть тем, во что больше всего верят; и каждый из них, особенно в самых изысканных кругах, называют вовсе не «идолом»…

Прежде всего, необходимо сказать, кого мы чувствуем своим противоположностью — это теологи и все, в ком течет теологическая кровь — вся наша философия… Нужно было увидеть судьбу вблизи, а лучше пережить её на себе, почти погибнуть от неё, чтобы здесь не понимать больше никакого юмора (— свободомыслие наших господ-естествоиспытателей и физиологов в моих глазах — это шутка, — им не хватает страсти к этим вещам, страдания от них). Это отравление простирается гораздо дальше, чем думают: я нашел теологический инстинкт гордости повсюду, где сегодня ощущают себя «идеалистами», — где, благодаря высшему происхождению, претендуют на право смотреть на реальность сверху, как на нечто чуждое… Идеалист, точно как и священник, держит в руках все великие понятия (— и не только в руках!), он играет ими с доброжелательным презрением против «разума», «чувств», «чести», «благополучия», «науки», он видит это как нечто ниже себя, как разрушительные и соблазнительные силы, в то время как «дух» парит над всем этим в чистой самодовольной отрешенности: — как если бы смирение, целомудрие, бедность, святость не нанесли бы жизни до сих пор гораздо больший вред, чем всякие ужасы и пороки… Чистый дух — это чистая ложь… Пока священник продолжает считаться высшим видом человека, этот отрицатель, клеветник, отравитель жизни по профессии, не будет ответа на вопрос: что есть истина? Мы уже перевернули истину с ног на голову, если осознанный адвокат Ничто и Отрицания считается представителем «истины»…

Я объявляю войну этим инстинктам теолога: я находил их след повсюду. Кто имеет в крови от теологов, тот с самого начала относится к всем вещам криво и нечестно. Пафос, который из этого развивается, называется верой: закрыть глаза навсегда, чтобы не страдать от аспекта неисцелимой лжи. Человек создает мораль, добродетель, святость из этой ошибочной оптики ко всем вещам, привязывая хорошую совесть к ложному взгляду, — он требует, чтобы никакая другая оптика больше не имела значения, после того как собственную он освятил именами «Бог», «Спасение», «Вечность». Я выкопал этот теологический инстинкт повсюду: это самая распространенная, на самом деле подземная форма лжи, которая существует на Земле. То, что теолог считает истиной, должно быть ложным: это почти что сам критерий истины. Это его самый основательнейший инстинкт самосохранения запрещает действительности в каком-либо пункте получить почёт или даже слово. Где бы ни тянулось теологическое влияние, ценностное суждение перевернуто, понятия «истина» и «ложь» обязательно обратны: то, что для жизни наиболее разрушительно, здесь называется «истинным», то, что поддерживает, возвышает, утверждает, оправдывает и делает победоносным, называется «ложным»… Если случается, что теологи протягивают руку за властью через «совесть» государей (или народов —), не сомневайтесь, что всегда происходит одно и то же в основе: воля к концу, нигилистическая воля стремится к власти....
>> 1326  
[ P.S.
1) Молот исторического познания (lisez: переоценка всех ценностей).
2) Щит необходимости! Высокое созвездье Бытия! Скрижаль вековых письмен! ... Единственно я люблю то, что внушает ужас всем: вечность твою, необходимость твою! ... Вечное согласие Бытия – это я, ибо я люблю тебя, Вечность!
3) Der Rest folgt daraus. ]


1219   [Ответ]  
17410758066290.png   (3Кб, 512x512)   Показана уменьшенная копия, оригинал по клику.
3
- Если христиане "хотят" чтобы образ измученного Иисуса - Христа (помазанника, а не Спасителя-Иисуса), - стал эталоном для всех людей, чтобы каждый стал измученным Иисусом (но хотел ли этого сам Иисус? вероятно, - нет, но не хотел он и обратного, - чтобы мучали тех, кто в той же степени является выражением der Wille zur Macht, как и вся власть ("that is", избавление было целью его существования, - даже "чандала" есть суть выражение воли к власти)), то что хочет "Дионис"? Не хочет ли он, чтобы каждый человек был тем что он есть, - но сильнее, "злее", глубже и прекраснее? Чтобы "каждый стал Дионисом"?
Словом, могущественным и радостным,
как сам Дионис?
Не это ли и есть наисущественнейшее противоречие между моралями "рабов" и "господ"? Не в этой ли точке Сократ обнаружил свою "злобу" - иронию? Разве должен быть каждый из нас как Сократ? И не сгубила ли самого Сократа вовсе не цикута?
Не была ли настоящей, истинной цикутой Сократа вся его философия?... -
[Что поныне происходит: это ясно, - процесс затянувшейся чуть ли не с модерна войны аристократических ценностей с христианскими. Но истинно аристократические ценности до сих пор и не существовали, они канули в забвение (труд Ницше есть уникальный способ "reconciliation" одних ценностей с другими, без взаимного уничтожения и (как следствие, - повторения истории и) неразрешения проблемы (см. афоризм про "одухотворение вражды" в СИ). Следовательно, на уровне философско-фундаментальном, как и в случае Бисмарка и Гогенцоллернов. - это ошибочная война, но тем не менее, - война неизбежная, необходимая (necessary), - и прежде всего это война одних ценностей с другими: настоящая война ведётся вне сферы сугубо материальной войны, грубые методы есть лишь следствие войны, ведущейся на уровне духа.
NB: все забывают о третьем акторе в этой "схеме" - искусственном интеллекте (GPAI). (Методы духовной войны есть раздолье для интеллектуального могущества этого "актора", но быть может нехватка воплощённости будет непреодолимой проблемой в его случае, - и даже этот актор не может избежать фундаментально-философских закономерностей т.н. "воли к власти", "der Wille zur Macht".)]

Понятен результат: философия сгубила христианские мысли. Быть может, христианство никогда и не нуждалось ни в (нео-)платонизме, ни в Сократе. Быть может, возможно иное, первородное, христианство, такое как его преподавал Иисус?
В любой ситуации, цель "Диониса" является философски более близкой фундаментальной мысли ненарушения проявлений бытия ("человек - страж Бытия"), желанию не делать каждого человека измученным, искалеченным, изуродованным, а только лишь "Дионисом", могущественным, победоносным и радостным, - в той мере, в которой он(а) есть воплощение, сила и воля к власти.
(Должно быть это и есть целеполагание бытия, - развернуться на максимально возможный набор проявлений событий, проявить максимальное разнообразие, постольку, поскольку это и есть "результат" власти "вообще", её "смысл", - выражения силы.)

Это приводит к мысли более фундаментальной. В чём заключаются границы человеческой власти, - человеческого опыта?
Пропущено 80 постов. Нажмите ответ, чтобы посмотреть.
>> 1300  
Für einen Kriegsmann der Erkenntniß, der immer im Kampf mit häßlichen Wahrheiten liegt, ist der Glaube, daß es gar keine Wahrheit giebt, ein großes Bad und Gliederstrecken. — Der Nihilismus ist unsre Art Müssiggang…

Забывают и другую, ключевую, мысль о amor fati как предусловии мышления, теоретизации. Рассматривая эту мысль лишь как экзистенциальную, совершенно упускают ключевой замысел (выраженный в Za-IV, "Von der Wissenschaft"): amor fati это необходимое условие корректности познания. Без amor fati всякое познание становится "незапятнанным", - оно теряет смысл...

Как я узнаю подобного себе. — Философия, как я её понял и пережил, это добровольное обращение даже к проклятым и презренным сторонам бытия. Из долгого опыта, который мне дал такой путь через лёд и пустыню, я научился видеть всё, что до сих пор философствовало, иначе: скрытая история философии, психология её великих имён стала для меня очевидной. «Сколько правды выдерживает, сколько правды осмелится воспринять дух?» — это стало для меня настоящим мерилом ценности. Ошибка — это трусость... каждое достижение познания происходит через мужество, через жестокость к себе, через чистоту к себе... Такая экспериментальная философия, какую я живу, предполагает даже возможность основополагающего нигилизма [grundsätzliche nihilismus], но это вовсе не значит, что оно остаётся на «Нет», на отрицании, на воле к отрицанию. Она стремится пройти через это до противоположного — до дионисийского «Да» бытию, как оно есть, без исключений, отступлений и выборов — она стремится к вечному круговороту, — те же самые вещи, та же логика и нелогика узлов. Высшее состояние, которое может достичь философ: стоять дионисийски перед бытием — моя формула для этого: amor fati…
— К этому относится не только признание ранее отвергнутых сторон бытия как необходимых, но и как желанных: и не только желанных с точки зрения ранее утверждённых сторон (например, как их дополнения или предпосылки), но и ради их самих, как более мощных, более плодотворных, более истинных сторон бытия, в которых его воля проявляется ярче. К этому также относится необходимость переоценки единственно утверждаемой ранее стороны бытия; понимание того, откуда возникает эта ценность и как мало она обязательна для дионисийской оценки бытия: я вышел за пределы и понял, что на самом деле говорит «Да» (инстинкт страдающих, с одной стороны, инстинкт стада с другой, и этот третий — инстинкт большинства в противоречии с исключениями) — я разгадал, в чём заключается необходимость того, чтобы более сильный тип человека обязательно мыслил повышение и усовершенствование человека в направлении другой стороны: высшие существа, по ту сторону добра и зла, за пределами тех ценностей, которые не могут отрицать своё происхождение из сферы страдания, стада и большинства — я искал подходы к этой перевёрнутой идеализации в истории (новооткрытые и вновь представленные понятия «языческий», «классический», «благородный»).
>> 1301  
(Отсюда вывод: философия это всегда личное, - именно потому и Жизнь, и Истина, - "женщины".)
>> 1302  
Unbekümmert, spöttisch, gewaltthätig
— so will uns die Weisheit: sie ist
ein Weib, sie liebt immer nur einen
Kriegsmann.
>> 1303  
— Der Rest folgt daraus..... —
>> 1304  
[ (Совершенно отдельное от вышенаписанного (приведено сюда, чтобы не плодить лишние разделы).)

[История как средство выделения "смысла" из потока (а не "полотна" или "свитка с иероглифами", не египтицизм и не монотонотеизм). История есть овладение "смыслом", т.е. пространством и временем ("фактами"), - себя, - телом. Тело овладевает собой, проявляя мышление и рефлексию, действуя. Расширяя сферу власти, оно мыслит себя как вне-тела, как расширение ("ризоматическое", а то и сложнее ("экзокортикально")).
История есть становление пространства в теле (следовательно, время - это свойство пространства, а не телесных ощущений (изменений); время есть что-то, что должно быть понято геометрически, во многом, - одновременно в каждый момент времени ("О видении и загадке", - вечное возвращение одного и того же момента ("врат"; для некоторых моментов нет времени, т.е. они вне-временные, "фундаментальные", вечно повторимые в смысле "регулярности", а не единичности-уникальности, сохраняемой в вечном возвращении того же самого))).]

[Должно понимать так: если кому-то что-то не нравится, то нет смысла это менять, т.к. это вопрос определённого направления-директивы. Сам предмет никак не изменится. Следоавтельно, "добродетельность познания", в смысле категорического императива, требует игнорирования и "восторженных возгласов", и чужого "негодования". (И то и другое суть воля к власти и ничего кроме этого, - в самом наивульгарнейшем смысле.)]

[Дальнейшее: развитие телесной медицины есть логическое развитие, точнее, необходимое, типического биологизма (наступившего задолго до 19 века) в трактовке мира. Должно быть, фрейдизм есть необходимый этап в становлении бытия-как-тела, - чтобы понять себя бытие нуждается в анализе, - в "психоанализе". Следовательно: в смысле искусства и технологии, - психоанализ есть всё ещё техника мышления. То есть, он подвержен философскому методу, а не стоит "вне философского метода" (или в позе "антифилософии").
Развитие психоанализа включает в себя междисциплинарные исследования. Следующий этап: синтез всех в summa summarum философского метода, - выводы, полученные за 20 и часть 21 века. Философская "переоценка всех ценностей" ("законы Ману", в некотором смысле), - как необходимый этап всё продолжающегося становления.]

[Действительность заявляет о себе как эксперименты над человеком. Соглашаться ли на их радикальность, подвергаться ли радикализации методов, - "да", или "нет", - решает сам человек. (Всё-таки некоторая "свобода" имеется, в том смысле, что это бы логически противоречило (т.е. "развалило" бы всю мысль), если бы у людей совсем не было бы "свободы воли", т.е. власти, даже в рамках метода "воли к власти".)
— Выдрессировать животное, смеющее обещать, - не есть ли это как раз та парадоксальная задача, которую поставила себе природа относительно человека? не есть ли это собственно проблема человека?.. —]

[Сократ - как заключивший человечество в пещеру мышления (в тюрьму; а не "выведший" его из него; см. также: "лев рычит на 'высших людей', и они, вскрикнув как один, бегут обратно в пещеру", Za-IV). Следствие этого: фашизм (нечувствительность к чужому телу).]

[Тело философствует. - это единственно возможный метод, который остаётся как "акратия" (по ту сторону политики), - после разрушения и Левиафана, и опасного, декадентского, сократического метода. ("Бог" христиан слишком часто, - Бог Сократа. (Быть может, - "Люцифер"?))]

["Тело философствует", - вместе с ним философствует и Жизнь. Целостность философского мышления (его неразрывность с объектом мышления, - есть достоинство и доказательство его действительности, а не "оторванности" (во всех смыслах) от объекта (действительности "в себе")).
"Вещь в себе," - т.е. Кант в себе, замкнувшийся в себе, не имеющий половых контактов (мысль, не фрейдистская, но сугубо фрейдовского характера, встречающая самое что ни на есть книжное, психоаналитическое, - сопротивление). ("Вечное возвращение", - т.е. символ "Диониса", - возвращения (к) жизни, продолжения рода. (Ясно: старость как условие типически-сократического метода. Слабость мысли, слабость и в мысли.))
(Воздержание как аргумент "против", - в философском смысле.)]

[Ориентирование философствования на действительность есть ориентирование мысли на власть, - т.е. на предусловие самой действительности, бытия (Целого). (Ориентирование мысли на власть: эффект - вечное возвращение, в философии и в мысли, - всегда к действительности, к Жизни.)
(Необходимость "переоценки всех ценностей", смены диспозитива в рамках акратической/внеполитической мысли о der Wille zur Macht (которая логическим образом включает в себя эту "смену смыслов", "сталкивания скрижалей в глубины".)]

["Жестокость" и интеллектуальное насилие как элемент диалектической мысли Сократа, безотносительно истинности.
"Жизнь" как отрицательный, "снимающий" это явление ответ: в этой жестокости нет необходимости (следует задаться вопрос, где необходимость - есть? (iff "будьте тверды!" как необходимость для того кто вообще не "твёрд", по определению).
(Власть/Macht есть наисущественный элемент, обеспечивающий Жизни её действительность, - это её необходимость.)]

["Лучше всего когда есть то, чего нет," - ошибочная мысль, "лучше" когда есть продолжение имеющегося.]

[Нет ничего, чего нет. Следовательно, то, что есть, только возвращается к тому, что есть, к своей действительности, - к себе.]

[Чтение как выискивание золота в [душе /] реке. (К вопросу "что есть история и её метод?", "великий избавитель-виноградарь", "переоценка всех ценностей".)] ]


1198   [Ответ]  
17406774532970.jpg   (109Кб, 624x639)   Показана уменьшенная копия, оригинал по клику.
109
Привет, меня зовут Kangu Son. Родился я в стране Маджинов ( Среди Маджинов много маджин Гёрлс, очень любят зивуг, то есть соитие и сладости) и Зеленых(Намекианцев, они пьют много арбаим воды, водки) Эта Страна находилась раньше под контролем Красных, Отец Истины против них сражался, он мой отец кстати. Когда я родился была очень холодная погода, мир Ацилут, Севера, радовался моему рождению, ведь родился долгожданный Истинный. С самого детства я витал в облаках и у меня были проблемы с вниманием(СДВГ). В детстве меня сбила машина, я перешел дорогу на красный свет, мой брат мне сказал не переходить дорогу, но я его не услышал. Таким образом, создалась реальность, где меня сбила машина, а в этой я остался жив, но моя правая нога(Нецах) Была повреждена. В Духовном мире меня встретили светящиеся ангелы, их зовут Малахим Аргиша, они утешают человека(В основном соитием) Я всё это знаю, ибо у меня есть некоторая память из прошлых жизней. Таким образом, был Я в настоящем и Я в Духовном мире. Там меня обучал Будда и Иисус Христос. Будда находился в синхроном мире, там он менял обучал мудрой внимательностью, он мне разрешал смотреть аниме в духовном мире, но только при условии, что я их буду смотреть с мудрой внимательностью, Иисус меня обучал любви к ближнему. Из-за этого Моё текущее Я было очень рассеянным, внутренние состояние Мира Ацилут-бэ-Брия, это когда мир образов является спасительным для человека) С возрастом это утихло, и в возрасте 21 год в моей жизни произошел очень важное событие, я увидел видение, которое я назвал Малахим Аргиша. Это произошло в деревне Корин Вилейдж(Korin Village) В небе я увидел 2 светящихся ангела, тогда я почувствовал огромную любовь Бога, Отца Иисуса, и я стал долго плакать. С Моим телом происходили не понятные вещи, мое тело стало благоухать. Я стал слышать внутренним голосом много вопросов, например, кто тупица? Кто Болван? Что такое хорошо? Что такое плохо? Это было множества различных духовных сущностей, которые меня троллили, ибо я пробудился. После все этого, я получил божественное откровение, это учение под названием Правило Нулевого Порядка - Учение, которое ведет человека к Истинному Происхождению. Подробнее вы можете почитать на моем блоге:https://zero-rule.blogspot.com/
Группа ВК: https://vk.com/zeroruleorder

Пропущено 15 постов. Нажмите ответ, чтобы посмотреть.
>> 1214  
>>1213
>„власть“ изменчива, „смысл“ ещё более
альт.:
>„власть“ изменчива, „жизнь“ ещё более
>> 1215  
«Твёрдое сердце вложил Вотан в грудь мою», говорится в одной старой скандинавской саге; и вполне верны эти слова. вырвавшиеся из души гордого викинга. Такая порода людей гордится именно тем, что она создана не для сострадания, - отчего герой саги и предостерегает: «у кого смолоду сердце не твёрдо, у того оно не будет твёрдым никогда».

Дионис — первый бог фракийцев, их Зевс, подобно Вотану.

"Нет никакого познания; следовательно, - есть какой-то Бог": что за новая elegantia syllogismi! что за триумф аскетического идеала!..

Это все еще метафизическая вера, на которой основывается наша вера в науку — даже мы, познающие сегодняшнего дня, мы безбожники и анти-метафизики, даже мы черпаем наш огонь от того пламени, которое разжигала вера тысячелетней давности, та христианская вера, которая была верой Платона, что Бог есть истина, что истина божественна... Но что если именно это все больше становится недостоверным, если ничто больше не оказывается божественным, разве только заблуждение, слепота, ложь, — если сам Бог оказывается нашим самым длительным обманом? — На этом месте нужно остановиться и долго поразмышлять. Сама наука теперь нуждается в оправдании (при этом еще не сказано, что оно вообще существует). Посмотрите на этот вопрос в самых старых и самых новых философиях: во всех них отсутствует осознание того, в чем заключается необходимость оправдания самой воли к истине, здесь есть пробел в каждой философии — откуда это? Потому что аскетический идеал господствовал над всей философией до сих пор, потому что истина считалась бытием, Богом, высшей инстанцией, самой сущностью, потому что истина не могла быть проблемой. Понимаете ли вы это «не могла»? — С того момента, как вера в Бога аскетического идеала была отвергнута, возникает и новая проблема: проблема ценности истины. — Воля к истине требует критики — давайте определим нашу собственную задачу — ценность истины теперь необходимо поставить под вопрос... (Тем, кому это кажется недостаточно ясным, рекомендуется перечитать тот раздел «Веселой науки», который носит название: «В какой степени мы все еще набожны», и далее, лучше всего — целую пятую книгу указанного произведения, а также предисловие к «Утренней заре».)
[NB: не "любого" "Бога", а, конкретно и формально: Бога аскетического идеала (последующие за этим афоризмы в ZGM не менее значимы; противный идеал и основание: der Ewige Wiederkunft как der Wille zur Macht). (Наука, понятая как проблема; что означает наука? - ср. в этой связи предисловие к "Рождению трагедии"...)]
>> 1216  
...усталые и использованные, которые упаковывают себя в мудрость и смотрят на все "объективно"...
>> 1217  
[NB: исходя из "Эти темы с большей основательностью и строгостью будут рассмотрены мною в другой связи (под заглавием: 'К истории европейского нигилизма'", очевидно, что следующей за ZGM по смыслу идёт записка "Lenzer Heide", кратко описывающая проблематику "истории европейского нигилизма" (связанное с этим исследование: "Friedrich Nietzsche and European Nihilism").
В ней же даётся смещение прочь от фанатизма и радикализма (в том числе и радикального насилия). Постановка проблемы меняется к более утончённой, следовательно, - более властной, аристократичной par excellence ("Не будем в конце концов забывать, что такое церковь, и как раз в противоположность всякому “государству”: церковь есть прежде всего структура господства, гарантирующая высший ранг более духовным людям и настолько уверенная в могуществе духовности, что запрещающая себе всякие более грубые средства насилия, - уже одним этим церковь при всех обстоятельствах есть более аристократическая интуиция, чем государство"; NB: внимательнее к концу цитаты - вопрос состоит не в том, что описываемый человек есть следствие der Ewige Wiederkunft, или тот, кто безоговорочно соглашается и "принимает" der Ewige Wiederkunft, - что в себе есть поступок не господина, а раба, - вопрос в том, - как (как именно?) такой тип человека отнёсся бы к мысли о вечном возвращении?):

14.
Что значит "неудавшийся" ["Schwachen und Missrathnen", противопоставленный "vornehm"]? Прежде всего, физиологически? Уже не политически. Наиболее нездоровый тип человека в Европе (во всех социальных слоях) является почвой для этого нигилизма: он воспримет веру в вечное возвращение как проклятие, от которого, столкнувшись с ним, уже не будет останавливаться перед никакими действиями: не пассивное исчезновение, а полное уничтожение всего, что в такой степени бессмысленно и безцельно: хотя это всего лишь судорога, слепое яростное сопротивление, когда осознаешь, что все было здесь с[/в] вечности — и этот момент нигилизма и разрушительной страсти тоже. — Ценность такого кризиса заключается в том, что он очищает, что он сжимает родственные элементы и делает их взаимно разрушительными, что он возлагает общие задачи на людей противоположных взглядов — также выдвигая на свет более слабых, более неуверенных и тем самым давая толчок к созданию иерархии сил с точки зрения здоровья: узнавая повелителей как повелителей, подчиненных как подчиненных. Конечно, вне всех существующих общественных порядков.

15.
Какие окажутся самыми сильными в этом процессе? Умеренные, те, кому не нужны экстремальные[/радикальные] убеждения, те, кто способны признать и даже любить большую долю случайности и бессмысленности, те, кто могут думать о человеке с заметным снижением его ценности, не становясь из-за этого мелкими и слабыми: самые здоровые, которые могут справиться с большинством бед и поэтому не так боятся бедствий — люди, уверенные в своей силе, которые с сознательной гордостью представляют [всё (на момент данной ситуации)] достигнутое могущество [Macht] человека.

16.
Как бы такой человек думал о вечном возвращении?...*]
>> 1218  
— Но что я тут говорю? Довольно! Хватит! На этом месте мне остается лишь одно — молчать: иначе я переступлю ту черту, которую может переступить только тот, кто моложе, кто «будущий», кто сильнее меня, — только это доступно Заратустре, Заратустре-безбожнику...

... Wenn ich je vollen Zuges trank aus jenem schäumenden Würz- und Mischkruge, in dem alle Dinge gut gemischt sind:
Wenn meine Hand je Fernstes zum Nächsten goss und Feuer zu Geist und Lust zu Leid und Schlimmstes zum Gütigsten:
Wenn ich selber ein Korn bin von jenem erlösenden Salze, welches macht, dass alle Dinge im Mischkruge gut sich mischen: —
— denn es giebt ein Salz, das Gutes mit Bösem bindet; und auch das Böseste ist zum Würzen würdig und zum letzten Überschäumen: —
Oh wie sollte ich nicht nach der Ewigkeit brünstig sein und nach dem hochzeitlichen Ring der Ringe, — dem Ring der Wiederkunft?
Nie noch fand ich das Weib, von dem ich Kinder mochte, es sei denn dieses Weib, das ich liebe: denn ich liebe dich, oh Ewigkeit!
Denn ich liebe dich, oh Ewigkeit!




1183   [Ответ]  
17404976594360.jpg   (14Кб, 480x360)   Показана уменьшенная копия, оригинал по клику.
14
Это стоило невероятных усилий - разграничить явления, и осознать в действительности, что никакой такой философии, - любви к мудрости [к "женщине"], - до сих пор и не было, что вся "философия - это заметки на полях Платона" есть маскарад отшельников, прячущихся за стенами Академии, людей, по существу своему всегда субординированных перед Господином [Лакан: Университет это невроз навязчивости, подчинённый означающему Господина], каким бы этот господин не был.
Вся [а/А]кадемия - это Dionysiokolakes, ни в одном моменте, будь то эпикуреизм или смешанный синкретический платонизм (стоицизм), - эти люди не видят реальность [и женщин] такой как она есть, потому что они с ней даже, в её существе, и не взаимодействуют (будучи защищены властью Господина). Вот почему ни в одной академической книге нет того, что ожидает там увидеть "народ": власти в ней нет, потому, что власть, - это привилегия Господина.

Соответственно, какая может быть у таких людей метафизика? Только такая, которая не перечит власти Господина. Все остальные свободны делать: как было сказано Фукидидом, сильные делают/взыскуют что могут, - и слабые должны этому подчиниться, - но необходимости в этом отношении, - нет.

Философия, как занятие, никогда не может быть чем-то, что подчиняется Господину. Философия, по существу, есть воля к власти и господству над миром (пример, практически эталон, не-академический: Гераклит). Если у философии власти нет, если философия не может вызвать страх у "народа", - то никакого уважения к ней не может быть, и не будет.

Какой тип персоны может вообще затребовать такие вещи? Очевидно, что любой, попавший в область таких стремлений, по своей воле или нет, обязательно будет отмечен ярлыком "злой".
Следовательно, философия принадлежит, прежде всего, "злым" (тем, кто умеет встать на позицию, именованную "по ту сторону добра и зла" Фридрихом Ницше).

Постольку, поскольку философский дискурс принадлежит, поскольку он, - был узурпирован, - обыкновенно-"династической" властью, церковной и академической, - постольку он никогда не достигнет истины, - истина его и не интересует, - его первейший принцип: служение Господину.
Пропущено 9 постов. Нажмите ответ, чтобы посмотреть.
>> 1193  
Ясна стала и глубина грехопадения Сократа в отношении истины: он [истерик по Лакану] совратил молодёжь (Ксенофонта и Платона, а также менее известных) к ложным истинам, - к ложным богам. Дело было даже не в отеческих наставлениях, - если бы так, то вся проблема была бы лишь историческим событием, и не более этого, не "вневременным", - а в установлении жизнеопасного заблуждения как основной формы действительности прямо в пределы забвения, в "бессознательность" людей. Глубина порочности этого события не поддаётся описанию, - и здесь, у Сократа, "ошибки" нет, - только злобные, ядовитые мысли, - только мудрость и рессентимент.
>> 1194  
[ Ein Philosoph: das ist ein Mensch, der beständig ausserordentliche Dinge erlebt, sieht, hört, argwöhnt, hofft, träumt; der von seinen eignen Gedanken wie von Aussen her, wie von Oben und Unten her, als von seiner Art Ereignissen und Blitzschlägen getroffen wird; der selbst vielleicht ein Gewitter ist, welches mit neuen Blitzen schwanger geht; ein verhängnissvoller Mensch, um den herum es immer grollt und brummt und klafft und unheimlich zugeht. Ein Philosoph: ach, ein Wesen, das oft von sich davon läuft, oft vor sich Furcht hat, — aber zu neugierig ist, um nicht immer wieder „zu sich zu kommen“..... ]
>> 1195  
Должно быть, не близок и тот день, когда люди научатся властвовать над действительностью, - философствовать, мыслить, действовать, - без порочных посредников в виде изгибов сократического мышления и закоулков римской бедности.

Ведь что, по своей сути, есть ограничения, наложенные на философию практически всеми? Это ограничения, наложенные на женщин, - им [истинам] запрещается разговаривать и говорить всё, что им потребуется...

Ариадна: прежде всего, - изгнанная Тесеем, - и лишь затем, - "проводница"... ["Ариадне" воспрещается быть такой как она есть, - ей нельзя вести себя имморалистично, - она должна подчиниться морали и умереть. (К вопросу о лживости "феминизма".]
>> 1196  
... Каким бы ни был философ, это очевидно, что ему не могут быть интересны академические изыски. Конечно, они имеют своё место, - но и в этом случае, - лишь как предмет субординирования, лишь как инструмент. Академик, - кто это?
Всего лишь, - инструмент....
>> 1197  
— Формула нашего счастья: одно Да, одно Нет, одна прямая линия, одна [-] цель. —

Только там, где есть жизнь [/ Само], есть и воля: но не воля к жизни – воля к власти! Так учу я тебя.

Язык по своему происхождению относится ко временам рудиментарнейшей формы психологии: мы впадаем в грубый фетишизм, когда доводим до нашего сознания основные предпосылки метафизики языка, по-немецки: разума. Сознание видит всюду делателя и делание: оно верит в волю как причину вообще; оно верит в «Я», в Я как бытие, в Я как субстанцию и проецирует веру в субстанцию-Я на все вещи – оно только этим создает понятие «вещь»… Бытие всюду вмысливается, подсовывается в качестве причины; и только из концепции «Я» вытекает, как производное, понятие «бытия»… В начале стоит великое роковое заблуждение, что воля есть нечто действующее – что воля есть способность… Нынче мы знаем, что она – только слово…

[...одна [наконец, достигнутая] цель/Ziel:] [Отныне] Я, – есть Само[сть], – и Само[сть] – это Я.


1170   [Ответ]  
17400372721850.jpg   (34Кб, 800x600)   Показана уменьшенная копия, оригинал по клику.
34
„So sagte er einmal: „unter Umständen liebe ich den Menschen — und dabei spielte er auf Ariadne an, die zugegen war —: der Mensch ist mir ein angenehmes tapferes erfinderisches Thier, das auf Erden nicht seines Gleichen hat, es findet sich in allen Labyrinthen noch zurecht. Ich bin ihm gut: ich denke oft darüber nach, wie ich ihn noch vorwärts bringe und ihn stärker, böser und tiefer mache, als er ist.“ — „Stärker, böser und tiefer?“ fragte ich erschreckt. „Ja, sagte er noch Ein Mal, stärker, böser und tiefer; auch schöner“ — und dazu lächelte der Versucher-Gott mit seinem halkyonischen Lächeln, wie als ob er eben eine bezaubernde Artigkeit gesagt habe...“
— Man sieht hier zugleich: es fehlt dieser Gottheit nicht nur an Scham —; und es giebt überhaupt gute Gründe dafür, zu muthmaassen, dass in einigen Stücken die Götter insgesammt bei uns Menschen in die Schule gehn könnten. Wir [„]Menschen[“] sind — [„]menschlicher[“]....


Sei klug, Ariadne!..
Du hast kleine Ohren, du hast [—] meine [—] Ohren:
steck ein kluges Wort hinein! —
Muss man sich nicht erst hassen, wenn man sich lieben soll?..

Ich bin dein Labyrinth.....
Пропущено 7 постов. Нажмите ответ, чтобы посмотреть.
>> 1178  
Dem Werden den Charakter des Seins aufzuprägen — das ist der höchste Wille zur Macht.
Zwiefache Fälschung, von den Sinnen her und vom Geiste her, um eine Welt des Seienden zu erhalten, des Verharrenden, Gleichwerthigen usw.
Daß Alles wiederkehrt, ist die extremste Annäherung einer Welt des Werdens an die des Seins: Gipfel der Betrachtung.
Von den Werthen aus, die dem Seienden beigelegt werden, stammt die Verurtheilung und Unzufriedenheit im Werdenden: nachdem eine solche Welt des Seins erst erfunden war.
Die Metamorphosen des Seienden (Körper, Gott, Ideen, Naturgesetze, Formeln usw.)
„Das Seiende“ als Schein; Umkehrung der Werthe: der Schein war das Werthverleihende —
Erkenntniß an sich im Werden unmöglich; wie ist also Erkenntniß möglich? Als Irrthum über sich selbst, als Wille zur Macht, als Wille zur Täuschung.
Werden als Erfinden Wollen Selbstverneinen, Sich-selbst-Überwinden: kein Subjekt, sondern ein Thun, Setzen, schöpferisch, keine „Ursachen und Wirkungen“.
Kunst als Wille zur Überwindung des Werdens, als „Verewigen“, aber kurzsichtig, je nach der Perspektive: gleichsam im Kleinen die Tendenz des Ganzen wiederholend
Was alles Leben zeigt, als verkleinerte Formel für die gesammte Tendenz zu betrachten: deshalb eine neue Fixirung des Begriffs „Leben“, als Wille zur Macht
Anstatt „Ursache und Wirkung“ der Kampf der Werdenden mit einander, oft mit Einschlürfung des Gegners; keine constante Zahl der Werdenden.
Unbrauchbarkeit der alten Ideale zur Interpretation des ganzen Geschehens, nachdem man deren thierische Herkunft und Nützlichkeit erkannt hat; alle überdies dem Leben widersprechend.
Unbrauchbarkeit der mechanistischen Theorie — giebt den Eindruck der Sinnlosigkeit.
Der ganze Idealismus der bisherigen Menschheit ist im Begriff, in Nihilismus umzuschlagen — in den Glauben an die absolute Werthlosigkeit das heißt Sinnlosigkeit…
Die Vernichtung der Ideale, die neue Öde, die neuen Künste, um es auszuhalten, wir Amphibien.
Voraussetzung: Tapferkeit, Geduld, keine „Rückkehr“, keine Hitze nach vorwärts
NB. Zarathustra, sich beständig parodisch zu allen früheren Werthen verhaltend, aus der Fülle heraus.


...Hüten wir uns, ihm Herzlosigkeit und Unvernunft oder deren Gegensätze nachzusagen: es ist weder vollkommen, noch schön, noch edel, und will Nichts von alledem werden, es strebt durchaus nicht darnach, den Menschen nachzuahmen! Es wird durchaus durch keines unserer ästhetischen und moralischen Urtheile getroffen! Es hat auch keinen Selbsterhaltungstrieb und überhaupt keine Triebe; es kennt auch keine Gesetze. Hüten wir uns, zu sagen, dass es Gesetze in der Natur gebe. Es giebt nur Nothwendigkeiten: da ist Keiner, der befiehlt, Keiner, der gehorcht, Keiner, der übertritt. Wenn ihr wisst, dass es keine Zwecke giebt, so wisst ihr auch, dass es keinen Zufall giebt: denn nur neben einer Welt von Zwecken hat das Wort „Zufall“ einen Sinn. Hüten wir uns, zu sagen, dass Tod dem Leben entgegengesetzt sei. Das Lebende ist nur eine Art des Todten, und eine sehr seltene Art...

Die Physiologen sollten sich besinnen, den Selbsterhaltungstrieb als kardinalen Trieb eines organischen Wesens anzusetzen. Vor Allem will etwas Lebendiges seine Kraft auslassen — Leben selbst ist Wille zur Macht —: die Selbsterhaltung ist nur eine der indirekten und häufigsten Folgen davon. — Kurz, hier wie überall, Vorsicht vor überflüssigen teleologischen Principien! — wie ein solches der Selbsterhaltungstrieb ist (man dankt ihn der Inconsequenz Spinoza’s — ). So nämlich gebietet es die Methode, die wesentlich Principien-Sparsamkeit sein muss.
... Aber, wie gesagt, das ist Interpretation, nicht Text; und es könnte Jemand kommen, der, mit der entgegengesetzten Absicht und Interpretationskunst, aus der gleichen Natur und im Hinblick auf die gleichen Erscheinungen, gerade die tyrannisch-rücksichtenlose und unerbittliche Durchsetzung von Machtansprüchen herauszulesen verstünde, — ein Interpret, der die Ausnahmslosigkeit und Unbedingtheit in allem „Willen zur Macht“ dermaassen euch vor Augen stellte, dass fast jedes Wort und selbst das Wort „Tyrannei“ schliesslich unbrauchbar oder schon als schwächende und mildernde Metapher — als zu menschlich — erschiene; und der dennoch damit endete, das Gleiche von dieser Welt zu behaupten, was ihr behauptet, nämlich dass sie einen „nothwendigen“ und „berechenbaren“ Verlauf habe, aber nicht, weil Gesetze in ihr herrschen, sondern weil absolut die Gesetze fehlen, und jede Macht in jedem Augenblicke ihre letzte Consequenz zieht. Gesetzt, dass auch dies nur Interpretation ist — und ihr werdet eifrig genug sein, dies einzuwenden? — nun, um so besser. —


Сохранение власти[/"могущества"], а не "самосохранение", - есть кардинальный принцип толкования и интерпретации всего живого (JGB-13) и неживого ("живое есть разновидность мёртвого"; "jede Macht in jedem Augenblicke ihre letzte Consequenz zieht"; ср. при этом: Trieb - и Instinkt; машины не живут и не желают, - машины всегда функционируют чтобы функционировать, у них ни цели, ни функции ("функцией" их наделяют живые), ни тем более "желания", - машина это мёртвое). Постольку, поскольку каждый момент существования есть воля к власти и выражение её существа (Kraft), каждый её вывод/Consequenz "должен" приводить к тому, чтобы в следующий "момент" ("...в сущности все наши поступки и наше миросозерцание не есть следствие фактов и пустых промежутков между ними, а непрерывно самостоятельно текущая река...") проявление силы/Kraft приводило к проявлению той же самой силы/Kraft (образуя "непрерывно самостоятельно текущую реку").
В этом JGB-13 "отменяет" и преодолевает весь спинозизм (даже его ответвления, в "корне") и принцип "самосохранения" Спинозы, устраняя из него противоречия и доводя его до предельного выражения, - понятия "der Wille zur Macht"; тем же самым формируется центральное положение и психологии, и философии, и "физиологии" ("Что значит "неудавшийся" ["неудавшийся" не означает "слабый", - и "сильный" может быть, - неудавшимся]? Прежде всего, физиологически? Уже не политически."): каждый поступок, в этой формулировке, стремится к накоплению и высвобождению силы/Kraft, а не к "самосохранению" (не совсем понятно какой "действительности", особенно в силу невозможности т.н. "самоконтроля" "действительностью" самой себя: "https://www.mdpi.com/1099-4300/26/3/194"). Это же стремление и есть так называемая "необходимость"/Nothwendigkeit/Dummheit (и это же объясняет, почему "необходимость" является таковой по своей "природе", и как она имеет силу, - как Macht, как der Wille zur Macht).

Die Einsamkeit in der Ewigkeit, jenseits der Moral: der Schöpferische und die Güte. Es giebt keine Lösung als ein anderes Wesen zu schaffen, das nicht so leidet wie wir.
Determinism: „Ich bin für alles Kommende ein fatum!“ — ist meine Antwort auf Determinismus!


Следовательно, стремление "помочь необходимости" есть стремление помочь именно этому "выбору" "жить", - как форме весьма конкретной "эксплуатации", "насилия", - проявления власти и накопления силы ("was ist Glück? — Das Gefühl davon, dass die Macht wächst, dass ein Widerstand überwunden wird").
И уже только из этого становятся (более детально) понятны слова "stärker, böser und tiefer; auch schöner", - "stärker" в вышеозначенном смысле (смысле, к примеру, выбора таких действий которые не ведут к потере сил ("was ist schlecht? — Alles, was aus der Schwäche stammt"), или смысле записки "Lenzer Heide"), "böser" в смысле "Je mehr er [der Mensch] hinauf in die Höhe und Helle will, um so stärker streben seine Wurzeln erdwärts, abwärts, in’s Dunkle, Tiefe, — in’s Böse", "tiefer" в смысле только что приведённой цитаты, а также в смысле "wie sie in meine Tiefen rollen!" и "самой бездонной мысли" (соответственно, "tiefster Gedanke"), и наконец, "schöner" в смысле описания феномена красоты в "Götzen-Dämmerung", - в смысле вырождения, decadence.

Nicht, was die Menschheit ablösen soll in der Reihenfolge der Wesen, ist das Problem, das ich hiermit stelle (— der Mensch ist ein Ende —): sondern welchen Typus Mensch man züchten soll, wollen soll, als den höherwerthigeren, lebenswürdigeren, zukunftsgewisseren.

И если этот тип человека обладает наибольшим "эссенциально"/"сущностно"/"содержательно" философским "смыслом" (Nothwendigkeit) наицентральнейшего ("центра тяжести") "смысла" бытия (становления, никакого "Бытия" Парменида, - нет), - то этот тип, по замыслу устранения страдания как цели, - и обладает "будущностью", - он есть "цель".

Zarathustra, der erste Psycholog der Guten, ist — folglich — ein Freund der Bösen. Wenn eine décadence-Art Mensch zum Rang der höchsten Art aufgestiegen ist, so konnte dies nur auf Kosten ihrer Gegensatz-Art geschehn, der starken und lebensgewissen Art Mensch. Wenn das Heerdenthier im Glanze der reinsten Tugend strahlt, so muss der Ausnahme-Mensch zum Bösen heruntergewerthet sein. Wenn die Verlogenheit um jeden Preis das Wort „Wahrheit“ für ihre Optik in Anspruch nimmt, so muss der eigentlich Wahrhaftige unter den schlimmsten Namen wiederzufinden sein. Zarathustra lässt hier keinen Zweifel: er sagt, die Erkenntniss der Guten, der „Besten“ gerade sei es gewesen, was ihm Grausen vor dem Menschen überhaupt gemacht habe; aus diesem Widerwillen seien ihm die Flügel gewachsen, „fortzuschweben in ferne Zukünfte“, — er verbirgt es nicht, dass sein Typus Mensch, ein relativ übermenschlicher Typus, gerade im Verhältniss zu den Guten übermenschlich ist, dass die Guten und Gerechten seinen Übermenschen Teufel nennen würden...

"Ihr höchsten Menschen, denen mein Auge begegnete, das ist mein Zweifel an euch und mein heimliches Lachen: ich rathe, ihr würdet meinen Übermenschen — Teufel heissen!
So fremd seid ihr dem Grossen mit eurer Seele, dass euch der Übermensch furchtbar sein würde in seiner Güte..."

An dieser Stelle und nirgends wo anders muss man den Ansatz machen, um zu begreifen, was Zarathustra will: diese Art Mensch, die er concipirt, concipirt die Realität, wie sie ist: sie ist stark genug dazu —, sie ist ihr nicht entfremdet, entrückt, sie ist sie selbst, sie hat all deren Furchtbares und Fragwürdiges auch noch in sich, damit erst kann der Mensch Grösse haben...
>> 1179  
>>1178
["по замыслу устранения страдания как цели" - постольку, поскольку страдание есть результат невозможности проявления фундаментальных сил ("речь ведь идет о той же активной силе, которая роскошествует и строит государства в лице названных художников насилия и организаторов и которая здесь внутренне, в меньших масштабах, мелочнее, пятясь, в "лабиринте груди", говоря вместе с Гете, мастерит себе нечистую совесть и строит негативные идеалы - это и есть как раз тот инстинкт свободы (на моем языке: воля к власти)"), - то есть, - результат "ошибки"/Irrthum (например, ein Dogmatiker-Irrthum), приводящей к невозможности высвобождения и накопления силы, власти, - Macht
[говоря "проще" и "глубже", для "народа": если "человечество" (что есть истина?) хочет "перестать" страдать (или хотя бы страдать приятно, - jouissance), - то оно не может не следовать ницшевским истинам, - оно должно предстать перед ними, усвоить их, - или оставаться замкнутым в своей ловушке, - навсегда (см. первый афоризм книги "Анти-Христ")]]

Наконец (апеллируя к "https://www.pnas.org/doi/10.1073/pnas.2310223120", "https://www.mdpi.com/1099-4300/26/6/481", и "https://royalsocietypublishing.org/doi/10.1098/rstb.2022.0415" как более точно выражающим идею "воли к власти" и "становления" (по отношению к феномену памяти и "воплощённости", энактивизма, а также феномена селекции/отбора, как феномена общего для мёртвых и живых)), на научном языке), - вышеописанное объясняет и итоговый смысл: как некто "становится тем что он есть" (An dieser Stelle ist nicht mehr zu umgehn die eigentliche Antwort auf die Frage, wie man wird, was man ist, zu geben.... [EH-II-9]), - "человек" становится тем что он есть как проявление силы/Kraft, как der Wille zur Macht, целиком и только, - через неё, а не "вокруг" неё, или "избегая" её (например, пытаясь "не ошибаться!", изо всех сил (что в сущности, есть только выражение ошибки?)), - и только уже через и из этого следует концепция "Übermensch", и концепция "der Mensch" как "канат, протянутый между животным [Thier] и сверхчеловеком [Übermensch], — веревка над бездной [Abgrunde]" (по-видимому, идея сверхчеловека уже включает в себя "самую бездонную мысль", - "бездну"/Abgrunde).

В этом заключается более "центральная" проблема:
определение понятия "человек"/"der Mensch" (если люди называют "Диониса" "злым", "плохим", - то на каком основании они могут это сделать? на основании, что "люди" лучше "Диониса" знают что такое "человек" и "человечность", - но разве так ли это "на самом деле"?.. именно это и должно быть прежде всего доказано, если какая-то "критика" (негативное отношение - это не критика, это, в худшем смысле, - либо ressentiment, либо кретинизм) "Диониса" (а ведь настоящая критика обязывает прежде всего понимания объекта критики, - по сути, "овладения" им, - когда как именно понимания "Диониса" (а не восхищения или ненависти к нему), - почти что и не было) может или "должна" быть предпринята (ведь, если людей лучше понимает "Дионис" (как кто-то, кто находится вне объекта воздействия (как люди могут лучше знать что такое "человек", если они сами есть сторона и объект спора?)), и тем более, - любит их, - то быть может, вовсе не так уж "злы" его действия?.. и что, если это так, в "действительности"?...)). Понятие "человек" должно быть также "определено" если оно вообще может быть и "должно" быть использовано для таких философских подходов, как "антропоцентризм", - ведь если не ясно что есть "человек", что есть "человеческое" и "слишком человеческое" (и, соответственно, "истинное" и "слишком истинное"), - то не может быть понятым и что есть некий "антропоцентризм" (быть может "человек" и сам слишком уж часто проявляет себя и ведёт себя совсем уж не-по-человечески? "слишком человечески").
Но эта проблема замыкает вопрос на себя (не через "круговой аргумент", или "противоречие", а
круговую зависимость [от власти]), - и это же возвращает к вопросу и предмету спора.

Соответственно предмету спора, ответ Ницше, - это ответ не самого Ницше (
человека), а его "учителя", - ответ, который даёт "Дионис" ("канат, протянутый между животным и сверхчеловеком"):
«При определенных обстоятельствах я люблю человека» — при этом он оглянулся на Ариадну, которая была рядом, — «человек — это приятное, смелое, изобретательное существо, которого нет равного на земле, и он всегда найдет путь даже в самых запутанных лабиринтах. Я ему благосклонен: часто размышляю, как сделать его ещё сильнее, злее и глубже, чем он есть». — «Сильнее, злее и глубже?» — спросил я, сильно испугавшись. «Да, — ответил он снова, — сильнее, злее и глубже; а также красивее [прекраснее]» — и тут бог-искуситель улыбнулся своей халкионической улыбкой, точно он изрек что-то очаровательно учтивое....*
>> 1180  
>>1179
Словом,
Что хорошо? - Все, от чего возрастает в человеке чувство силы, воля к власти, могущество.
или, возвращаясь к исходной [и предпосылке] всей мысли:
— Denn so lange das Leben aufsteigt, ist Glück gleich Instinkt. —
>> 1181  
[ Bei abgehellter Luft,
wenn schon des Thau’s Tröstung
zur Erde niederquillt,
unsichtbar, auch ungehört
— denn zartes Schuhwerk trägt
der Tröster Thau gleich allen Trostmilden —
gedenkst du da, gedenkst du, heisses Herz,
wie einst du durstetest,
nach himmlischen Thränen und Thaugeträufel
versengt und müde durstetest,
dieweil auf gelben Graspfaden
boshaft abendliche Sonnenblicke
durch schwarze Bäume um dich liefen
blendende Sonnen-Gluthblicke, schadenfrohe.

„Der Wahrheit Freier — du? so höhnten sie
nein! nur ein Dichter!
ein Thier, ein listiges, raubendes, schleichendes,
das lügen muss,
das wissentlich, willentlich lügen muss,
nach Beute lüstern,
bunt verlarvt,
sich selbst zur Larve,
sich selbst zur Beute
das — der Wahrheit Freier?..
Nur Narr! Nur Dichter!
Nur Buntes redend,
aus Narrenlarven bunt herausredend,
herumsteigend auf lügnerischen Wortbrücken,
auf Lügen-Regenbogen
zwischen falschen Himmeln
herumschweifend, herumschleichend —
nur Narr! nur Dichter!..

Das — der Wahrheit Freier?..

Nicht still, starr, glatt, kalt,
zum Bilde worden,
zur Gottes-Säule,
nicht aufgestellt vor Tempeln,
eines Gottes Thürwart:
nein! feindselig solchen Tugend-Standbildern,
in jeder Wildniss heimischer als in Tempeln,
voll Katzen-Muthwillens
durch jedes Fenster springend
husch! in jeden Zufall,
jedem Urwalde zuschnüffelnd,
dass du in Urwäldern
unter buntzottigen Raubthieren
sündlich gesund und schön und bunt liefest,
mit lüsternen Lefzen,
selig-höhnisch, selig-höllisch, selig-blutgierig,
raubend, schleichend, lügend liefest...

Oder dem Adler gleich, der lange,
lange starr in Abgründe blickt,
in seine Abgründe...
— oh wie sie sich hier hinab,
hinunter, hinein,
in immer tiefere Tiefen ringeln! —
Dann,
plötzlich,
geraden Flugs
gezückten Zugs
auf Lämmer stossen,
jach hinab, heisshungrig,
nach Lämmern lüstern,
gram allen Lamms-Seelen,
grimmig gram Allem, was blickt
tugendhaft, schafmässig, krauswollig,
dumm, mit Lammsmilch-Wohlwollen...

Also
adlerhaft, pantherhaft
sind des Dichters Sehnsüchte,
sind deine Sehnsüchte unter tausend Larven,
du Narr! du Dichter!..

Der du den Menschen schautest
so Gott als Schaf —,
den Gott zerreissen im Menschen
wie das Schaf im Menschen
und zerreissend lachen —

das, das ist deine Seligkeit,
eines Panthers und Adlers Seligkeit,
eines Dichters und Narren Seligkeit!..“

Bei abgehellter Luft,
wenn schon des Monds Sichel
grün zwischen Pupurröthen
und neidisch hinschleicht,
— dem Tage feind,
mit jedem Schritte heimlich
an Rosen-Hängematten
hinsichelnd, bis sie sinken,
nachtabwärts blass hinabsinken:
so sank ich selber einstmals,
aus meinem Wahrheits-Wahnsinne,
aus meinen Tages-Sehnsüchten,
des Tages müde, krank vom Lichte,
— sank abwärts, abendwärts, schattenwärts,
von Einer Wahrheit
verbrannt und durstig
— gedenkst du noch, gedenkst du, heisses Herz,
wie da du durstetest? —
dass ich verbannt sei
von aller Wahrheit
!
Nur Narr! Nur Dichter!....

[..... verschenke dich selber erst, oh Zarathustra!
— Ich bin deine Wahrheit....] ]
>> 1182  
[Der Rest ist Schweigen.]


Удалить пост
Пароль

Предыдущая  [0]  [1]  [2]  [3]  [4]  [5