| >> |
№82575
В данный момент я фактически сижу на чемоданах в ожидании поездки в ДС и, таким образом, несколько ограничен во времени на написание и публикацию этого текста, поэтому заранее прошу простить меня, если мой слог будет слишком неуклюжим, а повествование сумбурным. Вынужден заметить, что развязка истории, которую я собираюсь рассказать, скорее всего будет определена результатами этой поездки, но, тем не менее, я ощущаю острую необходимость рассказать её именно сейчас, потому что потом может оказаться слишком поздно, или всё это просто потеряет всякий смысл.
Тут мне хотелось бы задать вопрос: как часто вы обращаетесь к воспоминаниям из раннего детства? Могу поспорить, что вы можете с ходу оживить в памяти с десяток эпизодов времён вашего четырёхлетнего – семилетнего возраста, а так же несколько отрывистых картин и сюжетов ещё более ранних. Многие из этих воспоминаний связаны с действительно яркими запоминающимися событиями, некоторые – с событиями на удивление непримечательными, и, возможно, некоторые – с событиями, не способными выдержать испытания элементарной логикой. Выступив в роли Капитана Очевидность, напомню так же, что есть огромное количество вещей о которых вы не помните, но и они могут буквально встать перед глазами, вытянутые за цепочку ассоциаций, на которую вас может натолкнуть простая случайность. И вот тут, как я теперь отчётливо осознаю, есть один чертовски тяжелопреодолимый для критического мышления подводный камень: некоторых из этих событий на самом деле не было, они – плод феномена ложных воспоминаний, картины из снов и детского воображения, подогретого неверным толкованием разговоров взрослых, ну и всякое подобное. Попробуйте интереса ради напрячься и вспомнить что-нибудь эдакое, что-нибудь вроде непонятных букв, или рисунков в небе, соседки по подъезду, выгуливающей фарфоровую куклу на поводке, или весёлого старичка, развлекающего детвору, откручивая и прикручивая на место головы добровольцев. Если вспомнили, добро пожаловать в клуб. Странно, что я об этом пишу, да? На самом деле мне просто ужасно сложно выйти на центральную мысль этого абзаца не в последнюю очередь из-за того, что я нихрена не разбираю в том, о чем собираюсь писать. Ну а вот что например прикажете делать, когда воспоминания о чем-то ненормальном и жутком, которые можно было бы легко списать на игру воображения, вдруг начинают обретать всё более реальные очертания? Ладно, обо всём по порядку.
Всю свою осознанную жизнь я прожил в одном из областных центров ближнего замкадья. Когда я был еще совсем ребёнком, я часто и подолгу гостил у бабки с дедом, живших в небольшой дореволюционной деревеньке в часе езды от города, ныне раскупленной под дачные участки. Пять лет назад умер дед, в этом году умерла бабка, и участок земли с домом было решено продать. Благо, потенциальные покупатели нашлись быстро. Это была молодая пара с трёхгодовалой дочерью, отец семейства Вадим – друг детства моего двоюродного брата по отцовской линии. В один прекрасный день мы с Вадимом созвонились и договорились, что он с семьёй приедет посмотреть на участок и обговорить формальности. Встретиться договорились у развилки на окраине деревни, чтобы им не пришлось самим выискивать дорогу. До места встречи я добирался своим ходом, благодаря чему неслабо опоздал. У развилки я застал жену Вадима Юлю с дочерью Дашей. Как позже выяснилось, сам Вадим приехать не смог из-за каких-то неотложных дел. Юля, видимо порядком утомившись от ожидания, сидела на капоте машины и ковырялась в мобильнике, в то время как её дочь валялась рядом на траве и громко рыдала. Меня удивило наплевательство матери, тем не менее, я представился, извинился за задержку и только после этого сдержанно осведомился, что случилось с ребёнком.
- Я не могу её успокоить, – ответила Юля, – она у нас та ещё фантазёрка. Вот, говорит, хорёк утащил в лес её котёнка, при том что мы Ваську с собой не брали. Но ей не втолкуешь же – твердит своё и хоть ты тресни.
Девочка, утирая слёзы, закивала и показала пальцем в сторону старого леса, начинавшегося сразу через дорогу.
- Наверно куница, а не хорёк, – не к месту поправил я на автомате и тут же почувствовал как что-то дрогнуло внутри. Это чувство я не могу описать словами. В голове фракталом разрастались странные, пока ещё очень смутные воспоминания из детства. Не меньше минуты я простоял пялясь на лес остекленевшим взглядом.
Наконец Юля окликнула меня и настояла на том, чтобы мы поскорей приступили к решению основных задач нашей встречи. Далее мы добрались до участка, я устроил небольшую экскурсию, Юля сделала несколько фотографий и, пообещав связаться со мной в ближайшее время, взяла заливающегося слезами ребёнка в охапку и укатила восвояси. А я присел на крыльце и начал ковыряться в той каше, которая вдруг всплыла в моей памяти.
Ну так вот, про тот самый лес старожилы говорили много отборной бредятины, передававшейся из уст в уста, как это водится в сельской местности. Например, покойная бабка рассказывала мне байку, будто бы ещё во времена царя-батюшки жил в этом лесу особо буйный леший с извращённым чувством юмора, любивший орать по ночам дурным голосом, запутывать тропинки и натравливать на людей лесное зверьё. Лешего этого якобы умудрилась прогнать какая-то деревенская ведунья. Чуть не забыл самое забавное: поговаривали, что были случаи, когда от него нагуливали потомство деревенские девки, а однажды даже барская гончая. В общем, приблизительно понятно, насколько достоверными были все эти страшилки. Мне же лес запомнился необычайно красивым и умиротворённым местом с антуражем западных экранизаций известных сказок: с огромными аккуратными грибами, зарослями папоротника и плотными кучками пушистого мха. Теперь я довольно отчётливо помню, что когда мне было около шести лет, я, кладя с прибором на бабкины запреты, часами шастал по этому лесу на пару с Костиком – соседским мальчишкой, бывшем на несколько лет старше меня и являвшимся единственным кроме меня ребёнком в деревне. Костик постоянно читал популярные детские книжки по зоологии и всё время таскал меня смотреть на зверюшек и ловить жуков. И, как я начал припоминать после своей встречи с Юлей, однажды одна из «зверюшек» нами здорово заинтересовалась. Стоило нам с Костиком зайти в лес, как на границе зрения начинал мелькать среди деревьев её силуэт. Она нарезала вокруг нас широкие круги, передвигаясь размашистыми прыжками, и время от времени, забираясь на самые верхушки деревьев, внимательно разглядывала нас, что ввергало меня в панику. Костик успокаивал меня, говоря что это всего лишь куница, у которой, скорее всего, народился приплод и она теперь следит, чтобы мы ему не навредили. Что ж, видимо мой друг слегка преувеличивал свои познания в зоологии, потому что, если моя память меня всё-таки не обманывает, зверь был размером как минимум с крупную овчарку, чему ни один из известных видов куниц не соответствует, как мне подсказывает википедия. Так или иначе, однажды в чаще леса мы набрели на широкую тёмную нору под корнями старого дерева, и Костик тут же объявил её норой куницы, в которой стало быть спят детёныши. Вот тут он скорее всего не ошибся, так как именно в тот момент зверь внимательно наблюдал за нами с дистанции близкой как никогда раньше. Я помню облик куницы (так и подмывает использовать именно это слово) только в общих чертах. У неё была вытянутая скуластая морда очень неприятных глазу пропорций, яркая, равномерно рыжая шерсть и продолговатое туловище с непропорционально короткими конечностями как у таксы или горностая, что кстати для куниц не столь свойственно. Её когтистые лапы были невероятно похожи на человеческие руки, вроде бы даже с противопоставленными большими пальцами. Отчётливей всего мне вспоминаются её огромные раскосые глаза с жёлтыми радужками и крупными круглыми зрачками, которые ритмично переключались с меня на моего друга и обратно, когда зверь неподвижно следил за нашими действиями. Ах да, нору мы тогда решили не трогать.
|